Радующей глаз без раздражения Елене Ландер

Разложив глянцевые фотокарточки ( шесть на девять, эксклюзив, от Гриши ) по своему колоссальному продюсерскому столу, еврейский делавар Харви Вайншток, начиная новый проект на пару с неразменным приятелем Мартином Скорсезе, никак не мог определиться с исполнителями главных ролей, мужской и, разумеется, женской. Он хватал толстыми отсыревшими пальцами фотографии, недолго повертев, подслеповато всматривался в мелькающие перед ним личины, но, так и не решившись, бросал обратно, пока все эти карточки не образовали на поверхности стола живописную кучку, загадочно мерцающую отсветами чужой щирой жизни. Наконец, режиссер, жалкуя нерешительного сотоварища, вмешался и схватил первую попавшуюся.

- Он похож на избранного, - произнес Скорсезе, наугад выдернув из кучки карточку какого - то малоизвестного австралийского киноактера. - А она - на уличную проститутку с Блэкберри - стрит.

- Угу, - мрачно согласился Харви, отметая найденную Скорсезе фотографию недрожащей рукой. - Нам нужны рожи конкретные, как пояснял Куценка продажному журналисту, если, конечно, смотрел и помнишь, рожи такие протокольные, опасные.

Скорсезе, вновь покопавшись в карточках, извлек скособоченное рыло какой - то горбатой женщины в небрежно накинутой на ее могучие плечики цветастой жакетке в веселенький цветочек.

- Вот тебе ! - жизнерадостно воскликнул он. - Такую раз увидишь, так потом тебя до конца жизни протоколами завалят. Прямо спросят и уточнят до кучи : а не та ли это отдаленная годами и расстояниями родственница того самого Шилова, который убей его ?

Продюсер готовно выхватил из трясущихся от ярости рук режиссера фотографию и вперился в изображенную на ней седастую и гнусную обликом старуху.

- Это легенда, - вздохнул он, отодвигая найденную в общую кучку, - телеведущая Шилова. Вот Кириллов еще, - он вынул из внутреннего кармана габардинового пиджачка бумажник, а из него фотокарточку костистого мужичьего в очках в роговой оправе, типа Киссинджера, но много гаже, - великая, как и все они, суки рваные. Куда нам с нашими итало - еврейскими личинами в калашный ряд - то великих руссиян ?

Кратким тяжелым вздохом Скорсезе подтвердил суровую правоту простых, но святых слов приятеля. А вошедшая в этот момент в кабинет продюсера грудастая пани Моника Беллуччи, увидев логический тупик, в который и угодили товарищи кинематографисты, тряхнула стариной, указав пальцем на верхнюю фотографию :

- Он похож на наркомана. Они все похожи на наркоманов.

- Нюхают, - подхватил оживший от внезапного появления красивой, сексуальной и просто хорошей актрисы Скорсезе, алчно просвечивая очками заманчивые выпуклости на груди итальянки, - колются, стреляют. Это модно.

- Да ни х... я уже не модно ! - взорвался Харви, мало заинтересованный в многократно использованном рте алчном, ненасытном вошедшей Моники. - Двадцать первый век на дворе ! Толерантность, политкорректность, вывернутые наизнанку принципы цивилизации ...

- И толстый - толстый слой шоколада, - продолжила пани Моника, одним порывистым движением трепетных рук срывая с себя то немногое, что было на ней.

А дальше - не то, чтобы личное, априори невозможное для деятелей шоубиза, но приватное. Триолизм, мать вашу так. Это надо понимать.