Печалька выходит замуж 4

Я стояла в кабинете Егора Кузьмича, напротив того самого стола, где меня впервые высекли розгами.

-Только через мой труп ты станешь женой этого сосунка и прощелыги! - лютовал Егор Кузьмич.

-Так где прикажете похоронить Ваше бренное тело после нашей помолвки? - меланхолично поинтересовалась я.

-Розги мне сюда, немедля! - крикнул Егор Кузьмич в направлении входной двери, и, пока не принесли к кабинет розги, мы с дядей Егором молча смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Когда же розги были принесены, дядя сел в кресло у окна, и сказал мне:

-Поди сюда, Мария Ильинична… разговор будет у меня к тебе серьезный! - С этими словами, дядя перегнул меня через свое колено, задрал мои юбки до пояса, спустил мои шелковые шаровары вниз, к моим коленям и взял в руки березовый прут.

-Дядя, не надо! - сказала я Егору Кузьмичу, но он в то утро был совершенно неумолим.

-Это как же не надо, когда ты с Ромкой на лугу целуешься, на виду у всей Сосновки! - сказал дядя, и стегнул мои голые ягодицы прутом. - Сорок три человека с Сосновки сообщили мне, что видели как вы с Ромкой в полях милуетесь, сорок три человека, Мария! Учитывая тот факт, что всего в Сосновке восемьдесят шесть дворов, это буквально с каждого двора вас с Романом видно было! - упрекнул меня дядя, и снова вытянул меня прутом.

-И не с каждого, а с каждого второго! - поправила я дядю, но это, оказалось, было совершенно некстати.

-Ах ты озорница! Мне в дом своего брата пригласить невозможно, чтоб ты у него на шее не повисла! Вот тебе за поцелуи с Романом Кузьмичом! Вот тебе! - сказал дядя, снова и снова хлопая прутом мой голый зад.

Когда дядя наказывал меня розгами, он никогда не стегал меня слишком больно, но зато порка могла продолжаться очень долго, и обычно сопровождалась длинной лекцией о недопустимости моего поведения. Вот и на этот раз, не спеша хлопая меня прутом, дядя говорил:

-Жениха надо тебе найти, Мария, с пониманием. С пониманием твоей судьбы, твоего сиротства и всех прочих обстоятельств. И, хоть дом твоих родителей в Задриповске весьма еще крепок, однако каменного фундамента под ним нет, и это понимать надо. Не всякий жених с бухты-барахты женится на доме без каменного фундамента, такого еще поискать надо!

-Ай, дядя! Больно! - отвечала я Егору Кузьмичу, но тот был непреклонен:

-А вот и хорошо, что больно! - говорил дядя, продолжая наказывать меня, - Кого должна бояться молодая девица? Только Бога и отца, а я у тебя сейчас заместо отца родного, поскольку замуж за меня ты идти не изволила… так что теперь терпи розги, Мария! Вот если б ты согласилась выйти за меня, сразу я б тебе твой собственный экипаж бы сделал, для выезда… и в лучшие бы дома тебя пригласил… сейчас бы сидела с баронессой фон Мэкк и чай пила с пряниками, или с графиней Воронцовой-Дашковой шушукалась, соображала бы по поводу всех светских сплетен… А кто не хочет выходить за дядю Егора, тому прута по заднице и сиди себе сиднем в деревне, безо всяких светских раутов и прочей вашей бабьей суеты…

Да и как тебя выпускать на светские рауты, когда ты даже анастранным наречиям не обучена? И чему только тебя учили в приходской школе, Мария? - стыдил меня дядя Егор, и снова порол мою многострадальную задницу березовым прутом.

-Ай! - вопила я в ответ, - дядя Егор, я Псалтырь читать могу! И арифметику знаю, умножение до тридцати шести, и деление на два, три, четыре, пять и шесть !

-Вот чего тебе в салоне графини Воронцовой не понадобится, так это деления на два, три, четыре, пять и шесть! - скорбно говорил дядя, снова поднимая надо мной розгу, - не тому тебя учили, Мария, не тому! Придется тебе учителей нанимать, Мария Ильинична! Уж будь покойна, я тебе найду такого учителя, чтоб он помогал твоему научению розгами, чтоб наставлял тебя на путь истинный, не жалея прута для твоей задницы, Мария! Понимаешь, о чем я с тобой толкую?

-Дядя, не надо меня сечь, простите меня! - умоляла я дядюшку, а он тем временем рассуждал так:

—В связи с тем, что Наполеон Буонапарт нам враг, и сжег наш московский дом зимой 12-го года, ты будешь обучаться аглицкому, Мария! Ведь надо как-то досадить этому прощелыге Буонапарту? В связи с необходимостью досадить ему, я нашел тебе англичанина, мистера Уилкса, он будет обучать тебя аглицкому наречию… Ну, что скажешь, Мария?

-Дядюшка, простите! Я не буду больше целоваться с Романом Кузьмичом! - закричала я в ответ, и дядя наконец внял моим мольбам, бросил розгу, поставил меня на пол, подтянул мои шелковые панталоны и крикнул:

-Милица! Иди утешай свою хозяйку, выпорол я ее…