День и ночь в анклаве Глава 1. 5. Из книги Эротические сказки на ночь

5.

Новый день распахнул перед Антоном новый взгляд на жизнь или даже новое отношение к той же самой жизни. Он был поражен тому, как он отнесся к открытию о том, чем занималась Катя до знакомства с ним. Его даже не волновало, что принятие этой ситуации произошло так быстро. Если что-то доставляет удовольствие, то какая разница, когда и почему это стало доставлять удовольствие. Открыв новый источник возбуждения, новый источник энергии, вопросы плана: «Почему это возбуждает»? или «Почему это дает силы»? становятся излишними. Если начать копаться в них, копаться в себе, заниматься самоанализом, вместо того чтобы просто черпать энергию и идти по жизни заряженным, то докопавшись до причины, можно разрушить и сам источник, и упустить время, которое можно было посвятить новому ощущению себя в мире. Он уже давно понял, что не надо рационально анализировать волшебство иррациональных моментов. Поняв их суть, можно утратить волшебство.

Важным являлось то, что принятая и одобренная им ситуация касалась только его и никак не влияла на кого-либо ещё или на что-либо ещё. «Делай что хочешь», был девиз Антона, если это «доставляет тебе удовольствие, не причиняет вреда другим и не вызывает угрызений совести». Эти три составляющие его личной свободы он всегда закладывал в основу его поступков в быту. «Какой смысл тратить время на что-то или на кого-то, если от этого не получаешь удовольствие», – говорил он сам себе. И это касалось именно отношений за рамками работы. В работе Антон прекрасно понимал, что мало кто свободен и неважно получаешь ты от какого-то этапа работы удовольствие или нет, её придется сделать, если работа в целом приносит удовлетворение. Если же нет, стоило задуматься зачем насиловать себя если это опять же не крайняя нужда. Кто-то однажды, а может даже и несколько раз говорил ему что мы свободны тотально в своей жизни и, если работа нам не нравится мы можем её бросить. Как выяснялось позже, это декламировали как правило мужчины, не озадаченные браком, детьми и ипотекой, или бросившие жену, детей и переложившие обязанность по ипотеке на брошенную жену. И именно в этом заключался их первый акт свободы – бросить обязательства и забыть про них. Антон так не считал и именно обязательства выдавливали силу и энергию из большинства людей. «Жизнь – это испытание», – говорил он сам себе. Осознание того, чем занималась Катя доставляло ему удовольствие и никаких угрызений совести, по поводу этого, у него не возникало.

Не пытаясь глубинно докопаться до причины получения удовольствия от осознания того, что жена была порноактрисой, он прекрасно понимал, что ситуация его возбуждает, потому что в порно она снималась до знакомства с ним. Наверно большая часть мужчин хочет видеть свою жену не послушной, скучной и невзрачной, а характерной, развратной и цепляющей взгляды и развратные мысли других мужчин. Но эти желания в большей части будут нивелироваться страхом возможной измены или измен жены из-за самого отношения общества к сексуальной свободе женщин и отношению мужчин к мужчине, женщина которого ведет себя фривольно с мужчинами и не против отдаться тому, кому хочет. При этом сами мужчины, опять же не все, но существенная их часть, придерживаются других принципов по отношению к сексу с другими женщинами при наличии живой жены. Выходило, что если замужняя женщина вдруг захотела, именно захотела секса с другим мужчиной, то нельзя, а если женатый мужчина не захотел, а просто представилась возможность секса с другой женщиной, то не возбраняется. И возможно только потому, что Катя снималась в порно до их знакомства и то, что никто из их знакомых не знает, что его жена снималась в порно и делало саму ситуацию такой одобряемой. «Жена-порно бомба, но пока не встретила меня», – промелькнула мысль у Антона, и он тут же её отбросил, не желая погружаться в анализ ситуации.

Он не знал, как он воспринял ситуацию, если бы жена продолжала сниматься в порно и сейчас или как бы он себя чувствовал, если бы вдруг кто-нибудь из их знакомых узнал кем работала Катя. Антон на мгновение представил себе такую картину и почувствовал стеснение и легкий испуг. Он не знал, как бы он поступил, но сейчас он явно понимал, что он не хотел бы чтобы их окружение знало КЕМ была Катя.

И пока всё было скрыто от посторонних глаз и не давало почву для пересудов, Антон уже ждал момента, когда Катя уснет, чтобы посмотреть, насколько она была разврата и что с ней вытворяли на камеру. Он хотел видеть свою жену в самом непристойном виде. Это его возбуждало.

Запустив четвертый файл «4. На крыше» Антон уже ждал с нетерпением того, что увидит. Он хотел видеть свою жену в порно. Не сейчас, тогда. И мысленно он даже одобрил это. Как же всё-таки мало времени потребовалось ему для того, чтобы впустить в себя эту ситуацию и получать от неё удовлетворение. На экране была крыша невысокого здания, на которой размещалось летнее кафе. За одним из высоких столиков сидела Катя. Стулья были высокие, барные. Катя сидела за одним из крайних к краю крыши столиков, лицом как раз к краю крыши, а не к её центру. Она пила кофе. На тарелке были крошки чего-то к кофе. На Кате было длинное платье легкой ткани, застёгивающееся на буквально несколько пуговиц, но сейчас оно было застегнуто буквально на парочку. Катя положила левую ногу на правую и откинула края платья так, что было видно, что она без трусиков. Платье полностью открывало низ живота, небольшую часть лобка и ноги. К столу, за которым сидела Катя, подошел мужчина (снова другой).

– Не против если я сяду за ваш столик? – слегка улыбнулся он. – Все другие просто целиком заняты.

– Да, конечно, – Катя слегка натянула уголки рта.

– Прекрасный вечер, – мужчина со своего места видел, что Катя без трусиков.

– Да, конечно, – она сделала глоток, бросив короткий взгляд на мужчину и снова стала смотреть вдаль.

В этот момент подошла официантка, положила Кате счет, а мужчине меню. «По карте можно расплатиться»? – спросила Катя официантку. «Нет, только наличные или перевод», – ответила та, на что Катя сказала: «Хорошо». Официантка отошла. Катя разблокировала смартфон, какое-то время листала и открывала приложения и глаза ее округлились, на лице было волнение.

– У вас все в порядке? – спросил её мужчина – у вас такой взгляд, что я испугался право.

– Я сама в ужасе, – сказала Катя, отведя левую ногу так, что ее голень свободно лежала на колене правой, открывая обзор не только нижней части живота, но и всему конкретно (оператор специально не фокусировал объектив на промежности, а снимал общий вид, так как видел мужчина, создавая интригу и заинтересованность).

– Что такое? – мужчина бросил взгляд на то, что открыла Катя. – Вам помочь?

– Не знаю, у меня оказывается на счете нет денег и наличности тоже нет? – Катя смотрела на него в испуге. – Я даже не знаю, как теперь оплатить счет. Я в этом кафе первый раз, даже не знаю, что делать.

– Сколько у вас там? – мужчина взял её счет, посмотрел. – Однако…, вы взяли нехилый по цене салат, авторский кофе и эксклюзивный десерт от шеф-повара. Он его делает в небольшом количестве каждый день и стоит он… Ну, вы сами наверно знаете.

– Нет, не знаю, – Катя вырвала из рук мужчина счет. – Ой мамочка. Я просто попросила лучшее, официантка мне порекомендовала, и я согласилась.

– Ну, ничего страшного, – мужчина взял у неё счет. – Я заплачу за вас, не переживайте.

– Ой, правда? – Катя приложила ладони к сердцу. – Спасибо, даже не знаю, как вас благодарить.

– Пойдемте, расплатимся, – мужчина встал из-за стола, достал бумажник и помог Кате встать, протянув ей руку.

Они зашли с крыши в крытое помещение самого кафе. Мужчина положил у кассы счет, одну красно-оранжевую купюру, постучал по ней средним пальцем и сказал: «Сдачи не надо». «Подскажите, где здесь уборная», – спросила Катя у девушки за кассой. «Я покажу, – взял её под руку мужчина. – Пойдем». Они пошли к выходу. Было видно, что эту часть снимали действительно в кафе без специальной постановки.

После этого на экране показали небольшое помещение, стены темно-зеленого цвета, кресла резанного дерева с мягкими подушками, деревянный низкий стол. Приглушенный свет. В помещении были три двери массивного дерева. На двух были стилизованные изображения женщин, на одной – мужчины. В помещение зашли Катя и мужчина. Кроме них никого не было.

– Вы мне очень помогли, спасибо, – Катя взяла его за руку и нежно потрясла. – Я просто не представляю, чтобы я делал.

– Ну что ты, – сказал он небрежно. – Такой красивой девушке просто невозможно не помочь. И давай на «ты».

– Хорошо, – Катя опустила взгляд. – Даже не знаю, как сказать, я в любом случае должна с тобой рассчитаться, … должна тебе вернуть сумму. Это же моя оплошность. Как видишь, денег у меня прямо сейчас нет, но я привыкла расплачиваться, поэтому мы можем пройти в дальнюю женскую комнату, и я компенсирую тебе расходы.

Катя не стала дожидаться его ответа, взяла за руку и повела к крайней двери, на которой была табличка с изображением женщины. Катя открыла дверь, они зашли, и она закрыла её за ними. Помещение уборной было ярко освещено и идеально чисто убрано, как будто они были первые посетители. «Подожди, – сказала Катя – я пописаю. Стресс прошёл и чувствую мне надо по-маленькому». Она протерла стульчак влажной салфеткой, подняла подол платья, откинула его в сторону и села, широко расставив ноги. Мужчина смотрел на неё слегка улыбаясь. Катя смотрела на него смело и тоже улыбалась. Закончив свои дела, она осмотрелась по сторонам: «Салфеток для интимной гигиены нет. Любые салфетки, любые полотенца, жидкое мыло, жидкий крем, а чем промокнуть киску – нету», – взгляд её был вызывающим.

«Все в порядке, – сказал мужчина. – Я помогу тебе». Он подошел к ней, протянул руки, помог встать, прислонил спиной к стене, встал на колени, развел края платья (фокус сосредоточился на Катиной промежности) и стал лизать «гребешок». Оператор снимал крупным планом.

– Ты знаешь, к моей кошечке я подпускаю только мужа, но так как я просто обязана рассчитаться за твою доброту, то мои губы и язычок в твоем распоряжении,

– Катя запустила ему пальцы в волосы.

– У тебя настолько красивые губы и прекрасный рот, что я просто не могу позволить себе, чтобы они касались моего немытого члена, – ответил мужчина и оператор показал, как бы мужчина видел если бы смотрел на неё снизу.

– Тогда воспользуемся запасным вариантом, – Катя сняла с мужчины джинсы, оставила его в футболке и кроссовках, встала над унитазом и оперлась руками в стену. – Моя грязная попочка. Твой немытый друг.

– Оригинальный способ расчета замужней девушки, – сказал мужчина, перекинув подол платья через спину Кати и раздвинул ей ноги.

– Не в моих правилах быть неблагодарной перед теми, кто мне помог, – Катя закрыла глаза и выгнула спину. – А виноват в таком расчете муж, который улетел и оставил жену без денег. Как ещё рассчитаться приличной девушке с таким щедрым мужчиной?

– Символичная тату, – мужчина приподнял брови, увидев татуировку в виде контура сердца из сердец, затем набрал в руку крем-мыло и поработал сначала пальцем, а затем пальцами.

Катя задержала дыхание буквально на мгновение, выдохнула и стала глубоко дышать. «Неужели и в правду туда? – подумал Антон. – Мне ни разу не позволила».

– Слушай, я в твою трубу просто влетел, – мужчина выразил явное удивление. – Муж тебе ничего не высказывает по поводу того, что у тебя там все раздолбано?

– Чёрный вход для него на замке, – оператор снимал крупным планом, показывая, что для других мужчин это правило не действует, – поэтому насколько у меня там растянуто, знаю только я и те, с кем мне приходится рассчитываться.

– И часто ты прибегаешь к такому способу? – камера показывала картинку снизу.

– Периодически. Я часто попадаю в разные ситуации, но благо есть ещё благородные мужчины, – Катя резко и коротко выдыхала. – Се-го-дня ты тре-тий.

– О-го, – мужчина также часто и коротко дышал. – И ты не мыла свою дырку?

– Не-ко-гда бы-ло.

– Дак ты ходячий банк спермы?

– Даааа, залей в меня свою.

Оператор снял сзади движения мужчины. Тот двинул тазом ещё несколько раз и протяжно застонал. Вместе с ним протяжно стонала Катя. Мужчина посмотрел ещё раз на татуировку Кати: «Тебе над сердцем надо добавить надпись: «За доброту» и они оба рассмеялись.

– На сколько у тебя уехал муж? – мужчина держал Катю за попу, наслаждаясь посторгазменным состояние.

– На пару дней.

– И как же ты без денег эти пару дней?

– Видимо буду попадать снова в ситуации.

– Нехорошо оставлять такую девушку одну в беде. Давай-ка я позабочусь о тебе.

– Какая прелесть. Отлично. Я в долгу не останусь.

Фильм закончился. Антон откинулся на спинку стула, запрокинул голову и закрыл глаза. Его до крайности возбудили два момента. Это то, как Катя сидела на улице абсолютно смело и любой подошедший к ней мог увидеть, что она без трусиков. У Кати как раз было примерно такое же платье, во всяком случае по фасону и она любила гулять летом без трусиков. «Зачем мне трусики летом? – говорила она. – Если только как украшение, но тогда их надо показывать. Показывать трусики? Очень вульгарно. Лучше без них». И второй момент, это то, как она по сюжету вела себя, находясь замужем. Антон не ожидал такого подъема. Сама мысль, что жена занимается сексом ещё с кем-то привела его в такое возбуждение, что он начал мастурбировать прямо на кухне. Антон открыл «Папку» с фотографиями Кати в стиле Ню, выбрал наиболее непристойную и стал мечтать, что Катя развратна и сейчас. Измена жены и её сексуальная откровенность, вот те изюминки, которые пробудили в нём новый взрыв мощного сексуального влечения к ней. Антон открыл ещё одну крайне непристойную фотографию ЖЕНЫ и не стал себя ограничивать в том, что начал.