Сон

Жанна не сразу узнала голос — ей казалось, что она всё ещё скользит по вязкой поверхности сна, где все касания остаются на коже чуть дольше, чем положено. Но затем образ выровнялся, сфокусировался, словно линзы на очках, и в дверях появился Стефан.

Рейнхар стоял, тяжело опираясь на косяк, в своём привычном пиджаке, который знал её запахи, как знал их сам хозяин. Он смотрел на неё пристально, будто изучал — но не как коллега, а как хищник, затаившийся в тени. Взгляд — медленный, ленивый, но оттого только опаснее. От него исходила та самая порода мужчин, что не прикасаются… пока женщина сама не переступит грань. А потом — держись.

— Ты у нас отвечаешь за финансовый надзор? — голос чуть охрипший, почти шершавый.

— За всё, что можно просчитать… — голос Жанны предательски дрогнул.

Она чувствовала, как под лёгкой тканью платья соски напряглись. Это был не холод. Это был он. Он напоминал ей, что под черной мантией судьбы, которую она носила в суде, всё ещё скрывается живая, теплая, голодная плоть.

Стефан подошёл ближе. Взял в руки папку, пролистал. Но его глаза оставались на ней.

— Ты как будто ждёшь кого-то, — сказал он, тихо, почти без интонации.

Жанна усмехнулась, наклонилась — просто чтобы достать ручку, упавшую со стола… но знала, что его взгляд вцепился в изгиб её спины, в ту линию, где лопатки перетекают в талию.

— Я? Никого. — солгала легко, как дышала. Хотя внутри всё уже сжималось от нетерпения.

Он вдруг сделал шаг — совсем близко. Тепло его тела ощутимо ударило в лицо. Его рука легла на стол рядом с её пальцами. Не касаясь, но достаточно близко, чтобы кожа затрепетала.

— Ты слишком красивая для того, чтобы быть одна, Жанна, — его голос стал ниже. Мягче. Почти интимным.

Она резко повернулась, встретилась с ним взглядом. Их дыхание переплелось. Ни слова, ни жеста — только пульсирующая энергия между телами, слишком долго сдерживаемая.

И он первым нарушил границу.

Губы — теплые, жесткие, требовательные — врезались в её губы с внезапной яростью. Не поцелуй, нет. Нападение. И Жанна сдалась ему с тихим стоном, прижавшись грудью к его груди. Папки, документы — всё рухнуло на пол, забыто, несущественно.

Его руки уже спустились вниз, на её бёдра, нахально, властно, жадно. Он приподнял её и усадил прямо на стол, не переставая целовать. Платье задралось почти до пояса — она почувствовала холод воздуха на бедрах, прикрытых только тонкой кружевной тканью. Он зарычал от этого зрелища — настолько вожделенно, что её соски тут же стали твердыми, как алмазы.

— Ты знаешь, как долго я этого хотел? — прошипел он ей в шею, кусая кожу чуть ниже уха.

— Тогда не тяни, — выдохнула она и развела колени шире.

Он стянул с неё трусики одним рывком — ткань прошлась по её чувствительной коже, оставив след возбуждения. Жанна задохнулась, пальцы впились в край стола.

Его рука — горячая, крепкая — скользнула между её бёдер. Он дразнил, водил пальцами по складкам, чуть касаясь клитора, доводя до дрожи. Она извивалась, пыталась притянуть его ближе, но Стефан держал темп сам — он командовал.

— Такая влажная… — прошептал он. — Ты думала обо мне весь день?

Она всхлипнула — стыдливо, страстно. Не ответила. Но её тело всё сказало за неё.

А затем — толчок. Медленный, глубокий, первобытный. Она охнула, выгнулась, прижалась к нему всем телом. Он вошёл в неё так, будто хотел стереть всю боль, одиночество, прошлое — всё, кроме этого момента.

Каждое движение сопровождалось глухими ударами столешницы о стену. Где-то внизу шли допросы, бюрократия, рутина. А здесь — был жар, и пар, и слияние.

Она задыхалась, тонула, вскрикивала его имя. Когда оргазм накрыл её, всё тело сжалось — волна удовольствия вырвалась из центра её существа и прокатилась до самых кончиков пальцев. Он кончил следом, уткнувшись в её плечо, срывая дыхание.

В кабинете воцарилась тишина, пропитанная потом, дыханием и чем-то ещё — чем-то священным.

— Это был… надзор, — пробормотала она, тяжело дыша.

Он рассмеялся, уткнувшись в её шею.

— И как результат?

— Превышение предела допустимого возбуждения.

Она улыбнулась. А потом — впервые за весь день — почувствовала себя живой.

Прислано: Ночь