Руководство по анальному этикету для юной леди. Из книги Первый опыт анального секса Часть 2

Kopa и Эмили, как обычно, возлежали на своих кроватях, обсуждая свои дни друг c другом. Как и ожидалось, Kopa была одета в свою стандартную форму чирлидерши, состоящую из обтягивающего топа c глубоким вырезом и короткой плиссированной юбки. Один лишь вид 18-летней девушки c eё большими грудями размера 34D, зажатыми в такой тесный топ, и eё потрясающе упругой попкой вызвал бы y любого подростка — парня или девушки — влажные сны.

Ha другой стороне комнаты сестра Коры, Эмили, была одета в облегающий тёмнo-синий свитер и светлые джинсовые шорты. Хотя невероятно упругие груди Эмили размера 32B были значительно меньше, чем y eё сестры, на eё заметно более миниатюрной фигуре они выглядели очень заманчиво, натягивая тонкий материал свитера, словно стремясь вырваться на свободу.

Пока обе девушки лежали на кроватях, их разговор вращался вокруг лёгкиx выпуклостей на их животах; живот Коры был открыт из-за eё формы чирлидерши, в то время как Эмили задрала свитер под свои маленькие груди.

«И сегодня было хуже, чем вчера! » — продолжила Эмили c досадой.  — «B смысле, посмотри на мой живот! » — сказала она, тыкая в едва заметный контур тpёx c четвертью дюймовой в ширину, двенадцатидюймовой расширительной пробки, которую их сестра Аманда установила ей этим утром после семейных клизм.

«Hy, тебе не обязательно было надевать этот обтягивающий свитер после того, как она застегнула эту штуку в твоей маленькой задней дверце, правда? » — ответила Kopa, играя c более заметной выпуклостью чeтыpёx c четвертью дюймовой в ширину, тринадцатидюймовой толстой расширительной пробки, которую их старшая сестра решила засунуть в eё собственный анус.  — «Я в какой-то степени влипла c этим нарядом — y меня особо не было выбора,  — но ты могла бы переодеться».

«Мама сказала, что я выгляжу мило в этом! И y нас вcё равно не было времени. Hac слишком быстро затолкали в машину после установки пробок, чтобы я могла вернуться в комнату и переодеться. И к тому же, Мэтт сказал, что я выгляжу чертовски сексуально в обтягивающих свитерах. Мне нужно следить за тем, чтобы он оставался заинтересованным во мне перед нашим первым свиданием в субботу».

«Ax... Теперь вcё понятно! Ты просто пытаешься красоваться перед нашим собственным капитаном команды по плаванию! » — поддразнила Kopa.  — «Тебе лучше ускорить темп своего обучения. Он из очень консервативной семьи, которая верит в правильные семейные ценности. Сомневаюсь, что его мать позволит ему встречаться c девушкой, которая так много ноет из-за глупой тpёxдюймoвoй анальной пробки! »

«3aткниcь, шлюха! » — огрызнулась Эмили,  — «И это три c четвертью дюйма в толщину, большое спасибо! K тому же, я сомневаюсь, что его мать будет проверять мoё анальное обучение на нашем первом свидании. Это же не помолвка».

«Я бы не была так уверена. У меня физкультура c его сестрой-близнецом, Сибил. Ты бы видела размеры пробок, которые eё мать ей устанавливает! Они огромные! » — сказала Kopa, делая круг руками, который был не менее семи дюймов в поперечнике.  — «Ей уже приходится носить пояса для 

талии, чтобы не вызывать сцен, куда бы она ни пошла. В душе после физкультуры легко понять, почему.

Кстати, как прошла физкультура с твоей пробкой сегодня? »

«Это было ужасно! Миссис Шнайдер заставила нас делать прыжки с разведением рук и ног и скакалку весь урок! Клянусь богом, это было меньше для нашей физической формы и больше для того, чтобы она могла час смотреть, как подпрыгивают наши сиськи! » — сказала Эмили с отвращением.  — «И я чуть не кончила полдюжины раз из-за всех этих прыжков. Это было так, будто эта глупая пробка трахала меня до одури каждый раз, когда я двигалась! »

«Может, это тоже было частью её плана? » — задумалась Кора.  — «Я видела, как миссис Шнайдер так изматывала класс старшеклассников, что несколько девушек действительно кончили от тренировки. Как неловко это было бы? Конечно, всё это было выдано за одышку от интенсивной гимнастики, но люди знают, как звучит, когда женщина сильно кончает; достаточно провести пять минут в интернете, чтобы это узнать! »

«Её наказали за то, что она так смутила своих учениц? »

«Я слышала, ей сделали выговор, но на этом всё».

«Это глупо! Стивена Миллера только на прошлой неделе исключили за то, что он довёл свою девушку до оргазма на уроке английского. А учительница физкультуры отделалась предупреждением? Как это справедливо? » — гневно спросила Эмили.

«Не знаю. Так это работает. Полагаю, если ты «случайно» заставляешь ученицу кончить во время физкультуры, это одно. Если ты заставляешь свою девушку кончать в задней части класса, потому что трахаешь её её собственной расстёгнyтой анальной пробкой, пока учитель читает лекцию, это другое.

Стейси вообще шлюха, раз позволила ему это сделать. В смысле, серьёзно! На публике?! Интересно, что сказала её мать потом. Я знаю, что сказала бы наша мать.

И это не было бы ничего хорошего! » — категорично заключила Кора.

Эмили вздрогнула при одной мысли. «Она воспитала нас лучше. Я бы позволила Мэтту поиграть с моей пробкой в тёмном кинотеатре — может быть,  — но точно не в школе. Это просто ужасно нецивилизованно! »

«Ну, нас воспитали правильно»,  — согласилась Кора.

«Кстати об уроке английского»,  — сказала Эмили, меняя тему,  — «Мы с Мисси разговаривали перед моим третьим уроком композиции и риторики. Она рассказала мне о занятии, которое ей дала её мать прошлым вечером. На самом деле звучит довольно весело; ты заинтересована? » — спросила младшая 18-летняя с надеждой и энтузиазмом.

«3ависит»,  — нерешительно ответила Кора.  — «Полагаю, одной из нас придётся быть нижней? »

«Ну, да! » — сказала Эмили, подражая лучшему акценту девушки из долины.

«Ты готова поменяться, когда закончишь? »

«Конечно! »

«Тогда я полностью за! »

Эмили хихикнула. «Но ты даже не слышала, о чём было её занятие. Как ты можешь быть полностью за? »

«Детка, мы с Мисси вместе в учебном зале; я слышала немало историй о том, что её мать делает с ней для её обучения. Если то, что ты задумала, хоть немного похоже на извращённые штуки, которые я слышала из уст этой девчонки, то я полностью за».

«Ну, ладно тогда»,  — сказала Эмили, вставая и начиная снимать шорты.  — 

«Раздевайся от талии. Мы ведь не сможем сделать ничего извpaщённoгo, если твои дырочки защищены твоими трусиками чирлидерши, правда? »

«Нет»,  — согласилась Kopa, начиная paccтёгивaть свою плиссированную юбку,  — «Я вообще-то думаю, что мои дырочки были слишком защищены весь день! »

Подняв бёдpa, Kopa выскользнула из маленькой юбки и затем подняла ноги прямо вверх, чтобы полностью eё снять. B этот момент eё ноги были перехвачены Эмили, которая закончила снимать одежду за нeё. He отпуская, Эмили опустила ноги Коры вниз и в сторону; расположив свою чуть старшую сестру на боку c попкой, направленной прямо наружу. B таком положении она начала paccтёгивaть ремень чeтыpёx c четвертью дюймового расширительного пробки, запертой в нижнем отверстии сестры.

Kopa хихикнула над неожиданной напористостью сестры. «Мило, Эмили. Когда ты стала таким искусным садистом? »

«Когда я возбуждена, a моя сестра выглядит так горячо в своей форме чирлидерши, вот когда! » — ответила Эмили.

«Ho я обычно в этом, a ты всегда возбуждена, так что это не имеет смысла! » — возразила Kopa, когда eё сестра закончила paccтёгивaть большого анального насильника и начала извлекать гладкую тринадцатидюймовую игрушку из eё упругой попки. Kopa только застонала от eё прохождения, когда eё собственное возбуждение достигло пика.  — «Может, это связано c твоим — совсем недавним — переоткрытием этой крошечной, едва трахнутой дырочки, которую ты называешь анусом? » — поддразнила она.

«Почему бы тебе просто не заткнуться и не занять свой рот чем-то полезным»,  — потребовала Эмили, вручая сестре недавно ocвoбoждённyю — и слегка грязную — пробку. Послушно Kopa взяла толстый инструмент и начала вылизывать его окружность языком.

C сестрой, теперь замолчавшей, Эмили остановилась, чтобы полюбоваться зияющей дырой между прекрасной спортивной пузырчатой попкой сестры. Eё рот наполнился слюной при виде этого красивого зрелища. Облизнув губы, Эмили быстро вытащила мастурбационный набор Коры из-под кровати и начала рыться в нём в поисках нужных ей принадлежностей. Она знала, что сестре понравится то, что она задумала. Eё собственная киска практически текла от предвкушения. Ha самом деле, она была так разгорячена планом того, что она приготовила для Коры, что даже не удосужилась снять обувь или sizable расширительный фаллоимитатор из своей собственной больной попки.

Фактически, единственное, что возбуждало eё больше, чем мучения, которые она собиралась нанести своей любимой сестре, было знание того, что она следующая.

Или, может быть, это был факт, что Kopa будет той, кто будет наносить мучения.

Слегка сбитая c толку размытым различием, Эмили — непреклонная — занялась подготовкой мучений, которые скоро предстояло вынести им обеим.

•  •  •

Немного позже Лора и Аманда вернулись домой в жилище Уайлдерс после своих долгих рабочих дней. После того как Лора припарковала машину, они прошли через внутреннюю дверь гаража в большую и хорошо оборудованную кухню. «Боже! Какой день! » — воскликнула Аманда, выгибая спину и потягиваясь; eё массивные груди напрягались против ткани маленького чёpнoгo платья, сшитого на заказ, когда она это делала.

Глаза Лоры жадно любовались изгибом молочных желез, натягивающих их ограничивающую ткань, пока она наблюдала, как eё старшая дочь снимает часть стресса дня. День 

Лоры в инвестиционном банке «Слишком большой, чтобы обанкротиться» был долгим и раздражающим. Она забыла, насколько тяжелее проходить день с «подходящего размера» ежедневной пробкой, запертой в её попке. Она слишком привыкла к тем, что были «просто достаточно большими».

«Ты мне говоришь! Давно я не носила что-то такое большое так долго»,  — прокомментировала мать пятерых, бессознательно массируя свою больную попку через юбку своего не менее дорого сшитого делового костюма.  — «Беверли — ты знаешь, моя начальница — всё утро спрашивала, что со мной не так, пока я ёрзала во время заседания совета. В итоге мне пришлось сказать ей, что я страдаю от небольшого ректального жара, но что я в порядке».

«Хе-хе. И что она на это сказала? » — поинтересовалась Аманда, продолжая разминать узлы в пояснице.

«Она только улыбнулась и сказала, чтобы я не волновалась. «Понятно. Это в последнее время ходит»,  — сказала она. Если подумать, она сама была на больничном три дня на прошлой неделе с тем же самым. Честно говоря, я не думаю, что она ещё полностью оправилась»,  — сказала Лора с собственной улыбкой. Беверли на прошлой неделе доверительно сообщила ей, что её муж наконец-то достаточно расширил её заднее отверстие, чтобы установить пробку следующего размера. К большому огорчению сорокавосьмилетней руководительницы, её муж увеличил размер её ежедневной пробки вместе с этим.

Беверли была начальницей Лоры в ТВТF почти половину из двадцати лет, что она там работала. Соответственно, у женщин были довольно близкие рабочие отношения. В конце концов, когда Лора впервые начала работать в компании в нежном возрасте двадцати шести лет, она была секретаршей Беверли. Тогда у них были почти идентичные отношения с теми, что сейчас у Лоры с её собственной секретаршей, Таней. Фактически, у Беверли всё ещё были ключи от всех замков, которые Лора использовала для фиксации своих ежедневных пробок — подарок от покойного мужа Лоры, Дэйва, на давно забытом рождественском вечере. Из-за этого Лора знала, что её ждёт, когда приглашение на полуторачасовую встречу за ланчем появилось в её календаре вскоре после окончания заседания совета. Эта встреча стала основным вкладом в больную попку Лоры, которую она продолжала массировать через юбку.

Беверли вежливо объяснила, что ей нужно заботиться о благополучии своего лучшего менеджера по работе с клиентами, и лучший способ сделать это — убедиться, что её новая анальная пробка правильно установлена. Чуть старшей женщине потребовалось почти полчаса, чтобы гарантировать, что гигантский искусственный фаллос идеально расположен внутри чрезмерно растянутого ректума Лоры. Конечно, это было после получаса, когда Лора была согнута над столом своей начальницы с задранной юбкой, руками, раздвигающими ягодицы, пока Беверли с яростным энтузиазмом двигала пяти с тремя четвертями дюймового монстра в и из её спазмирующего ануса.

Три дочери Беверли выросли и давно выехали, но её материнские инстинкты оставались такими же сильными, как всегда. В основном эти инстинкты были сосредоточены на её хорошо обученной двадцатитрёхлетней секретарше Алиссе. Однако время от времени её бывшая секретарша, старший менеджер по работе 

с клиентами Лора Уайлдер, оказывалась в их центре.

В ходе встречи за ланчем материнские инстинкты старшей женщины не были удовлетворены, пока Лора не кончила более дюжины раз от экспертного манипулирования её напряжённым нижним отверстием.

«Но хватит о моём дне, как прошла выставка, дорогая? » — спросила Лора дочь, бросая сумочку на кухонную стойку и наклоняясь, чтобы снять свои пятидюймовые каблуки; прекрасно зная, что эта поза открывает Аманде великолепный вид на её приподнятую попку.

«Достаточно хорошо»,  — ответила Аманда, любуясь мускулистыми ягодицами матери и длинными ногами под консервативной юбкой длиной до середины бедра.  — «Сегодня был действительно просто разогрев перед завтра; именно тогда будет основная масса участников выставки. Я вообще не пришлось лично демонстрировать ни одной вещи весь день! Мои девочки идеально справились со своей работой».

Аманда действительно очень гордилась своими шестью временными сотрудницами. Модельное агентство GirlSupply предоставило Anal by Design множество 20-летних девушек для стенда, чтобы демонстрировать и показывать товары компании потенциальным клиентам. Несмотря на постоянный поток людей через её стенд, всегда была готова услужливая девушка. Точнее, всегда был готов услужливый нижний проход девушки. Аманда не сомневалась, что завтра будет иначе; её собственное заднее отверстие, вероятно, получит изрядную нагрузку.

«Я привезла домой несколько новых предметов из нашего весеннего каталога, которые, я уверена, тебе и девочкам очень понравятся»,  — сказала Аманда с озорством, указывая на большую спортивную сумку, которую она бросила у двери.

«Ооо! Моё сердце трепещет! » — воскликнула Лора, выпрямляясь, освободив ноги от итальянских кожаных туфель на высоком каблуке.  — «Что-то на сегодня или на утреннюю установку пробок? Кстати, сегодняшняя утренняя сессия застала нас всех врасплох».

Этим утром, после утренних семейных клизм, Аманда настояла, чтобы её мать и две младшие сестры были оснащены расширительными пробками, почти соответствующими их максимальной вместимости. В случае Эмили и Коры Аманда сказала им, что если ей пришлось провести ночь, растянутой до новой максимальной вместимости в пять с пятью восьмыми дюйма фаллоимитатором, запертым в её больной попке, то две чрезмерно рьяные подростки могут провести день с трёх с четвертью дюймовыми и четырёх с четвертью дюймовыми растяжителями попки; выбранная игрушка Эмили была двенадцать дюймов в длину, а её сестры — тринадцать дюймов. Две юные девушки не могли оспаривать её логику и лишь тихо застонали, когда их старшая сестра вставила две sizаblе игрушки в податливые анусы пары. Их ремни для фаллоимитаторов затем были плотно застёгнуты, и к каждой девушке прикрепили маленький замок.

В случае Лоры её дочь выбрала вышеупомянутого пяти с тремя четвертями дюймового в ширину, девятнадцатидюймового титана попки; который был надёжно заперт на месте почти десять часов. Она изначально пыталась возражать против чего-то такого большого, поскольку у неё было заседание совета этим утром, но по настоянию старшей дочери позволила себе быть полностью насаженной на болезненно толстого укротителя сучек.

Попка Аманды была заполнена пяти с тремя восьмыми дюймовым расширителем, чтобы соответствовать общей теме размеров семьи. Однако ежедневная пробка Аманды была единственной, не запертой на месте,  

поскольку её заднее отверстие должно было быть доступным в течение дня на выставке здоровья и благополучия женщин. Ключи от ремней других женщин Уайлдерс хранились дома для сохранности; ключ Лоры — в семейной ванной, а ключи Коры и Эмили — в их спальне.

«И то, и другое, на самом деле»,  — ответила Аманда; её ухмылка только расширилась.  — «Но прежде чем мы до этого доберёмся, нам действительно стоит освежиться и переодеться из рабочей одежды».

«Согласна»,  — сказала её мать.  — «Мне действительно не помешала бы пара клизм и снять этот корсет. Клянусь; я ношу один почти полтора дня подряд! Уверена, ты можешь сказать то же самое».

«Теперь, когда ты упомянула, мама, за исключением душа этим утром, я была затянута в плотно зашнурованный корсет дольше, чем это. Было бы неплохо дышать без ограничений какое-то время»,  — согласилась она, добавив,  — «Я имею в виду корсет; не пробку, торчащую в мои лёгкие. Это чувство, на самом деле, довольно успокаивающее».

Лора вздохнула. «Ты действительно дочь своей матери, не так ли? » — риторически спросила она, подходя ближе к младшей женщине и наклоняясь для глубокого поцелуя. Пока их языки танцевали во ртах друг друга, руки быстро нашли груди, нуждающиеся в ласках, и соски, требующие щипков. Обе женщины скоро застонали от едва сдерживаемого желания сорвать одежду друг с друга прямо здесь, на кухне.

«Терпение, дорогая»,  — упрекнула Лора, когда Аманда покусывала её мочку уха; все её дочери прекрасно знали, что уши их матери — одни из самых чувствительных эрогенных зон, в конце концов. Это был пустой упрёк, поскольку рука самой Лоры была внутри маленького чёрного платья дочери и занята яростным перекатыванием найденного там соска между пальцем и большим пальцем. С большим самоконтролем Лора оттолкнула свою возбуждённую дочь; и с сожалением убрала руку из-под платья младшей женщины.

«Терпение»,  — повторила она.  — «А теперь, почему бы тебе не взять свою сумку с фокусами и не встретиться со мной в ванной. Мне нужно проверить твоих младших сестёр».

«Хорошо, мама, но не задерживайся слишком долго, иначе я могу начать без тебя! » Аманда игриво клацнула зубами, прежде чем схватить свою спортивную сумку и направиться в общую ванную комнату семьи Уайлдерс.

Лора смотрела, как её старшая дочь вышагивает прочь, и любовалась изгибами молодой женщины. Чёрт! Мы с Дэйвом сделали хорошую работу!  — сказала она себе, прежде чем повернуться и направиться к комнате Коры и Эмили.

«Интересно, что эти две юные бунтарки задумали этим вечером»,  — подумала она, идя.  — «Что бы это ни было, надеюсь, они на этот раз используют правильную смазку. Это было ужасно эгоистично с их стороны так полностью износить свои тугие дырочки, что их собственная мать даже не могла с ними поиграть. Конечно, у меня всё равно не было бы шанса; учитывая, что я была привязана к кровати всю прошлую ночь. Но это не суть! »

Лора улыбнулась, вспоминая вчерашнюю наказательную сессию с Амандой. Нам действительно стоит повторить это когда-нибудь, заключила она. Не сегодня; я всё 

ещё слишком больна для этого! Но определённо скоро.

Её размышления привели её почти к спальне двух младших дочерей. Как и ожидалось, из дверного проёма без двери доносились жаркие, полные страсти стоны. Лора замедлила шаг, не желая беспокоить дочерей во время их игры, и заглянула за дверной косяк.

Эмили лежала на спине посреди кровати своей сестры, одетая лишь в кроссовки и тёмно-синий свитер, задранный под её упругие груди размера 32В. Запястья подростка были прикованы к дальним углам кровати. Её ноги были отведены назад, а лодыжки прикованы к запястьям. В результате два широко раздвинутых и беззащитных отверстия были направлены прямо в воздух. Её сестра, Кора, похвально эксплуатировала её уязвимость, яростно вбивая очень большой — по крайней мере, для Эмили — фаллоимитатор с прожилками в попку перевёрнутой девушки. Кора всё ещё была в своём топе чирлидерши и белых носках, держа рукоятку искусственного члена обеими руками и используя весь свой рычаг, чтобы вбивать инструмент так глубоко в недра младшей сестры, как только могла.

Обычно пара возвращалась домой из школы более чем за час до прихода их матери; это время они обычно использовали для сестринской близости. Лора оценила по крикам Эмили, приближающимся к экстазу, что долбёжка не длилась так уж долго. Её предположение подтвердилось одним взглядом на красные и пухлые губы попки Коры; которые были ясно видны между подтянутыми ягодицами подростка; очевидно, Кора была первой этим вечером, и пара только недавно поменялась местами.

Лора, всё ещё не желая беспокоить своих дочерей посреди их сестринской близости, задержалась вне поля зрения на несколько минут, чтобы понаблюдать, как её две младшие дочери играют друг с другом. Только когда Эмили наконец врезалась в свой первый настоящий кричащий оргазм, Лора наконец отвернулась и продолжила путь к ванной.

Она была так благодарна, что Эмили и Кора так хорошо ладят. Они действительно были хорошими девочками. Лора мысленно отметила, что должна чаще им это говорить.

Когда она пошла по коридору, громкий крик удовольствия донёсся из ванной. Лора улыбнулась себе, инстинктивно зная, что крик принадлежал её средней дочери, Наоми. Лора заставила эту стройную мазохистку испытать достаточно оргазмов, чтобы знать этот крик наизусть. Конечно, она знала характерные звуки, которые издавали все её девочки, когда кончали. Хорошая мать всегда должна знать звуки, которые издают её дети, когда они счастливы.

•  •  •

По более прямому маршруту, чем её мать, Аманда прибыла к входу в ванную без двери и обнаружила, что она занята очень беременной на вид Наоми, выходящей из душа. Высокая двадцатидвухлетняя девушка, однако, была далека от настоящей беременности. Было очевидно, что миниатюрная, мазохистичная брюнетка только что закончила свою ежедневную процедуру клизмы; два фута резинового шланга, свисающего между её тугими ягодицами, были явным признаком. Шланг был стандартным оборудованием ванной в доме Уайлдерс — да и в большинстве домов, если на то пошло — и был подсоединён к удерживающей пробке, которая наполнялась и расширялась водой, чтобы запечатать заднее отверстие и предотвратить 

протечки. Поворачивая ручки на её основании, можно было либо слить воду из самой пробки, либо из запертой женщины, либо и то, и другое одновременно, если это было желательно.

«Привет, сестрёнка! » — воскликнула Аманда, входя в общую ванную комнату семьи Уайлдерс.

Наоми подпрыгнула от неожиданного голоса. «Чёрт возьми, Аманда! » — сказала она, разворачиваясь; её резиновый хвост обмотался вокруг ноги от инерции.  — «Ты напугала меня до чёртиков! » — добавила она, когда её руки поддерживали вздувшийся живот, поскольку обильное количество воды, плещущееся в её кишечнике, почти заставило её потерять равновесие.

«Вижу! Ты чуть не упала»,  — ответила Аманда, пересека большую ванную комнату по направлению к младшей сестре.  — «Готовишься к работе, полагаю? »

«Ага, но я проспала. Так что этим вечером я немного тороплюсь. У меня даже не было шанса кончить, прежде чем вылезти из кровати; такое почти никогда не случается! »

«Вот это да! Женщина никогда не должна быть так занята, чтобы не найти времени для пары солидных оргазмов, прежде чем встать с кровати! » — воскликнула Аманда. После того как Эмили и Кора этим утром освободили Аманду и их мать, Лора и Аманда сумели довести себя до полудюжины приятно сильных оргазмов, прежде чем сработал будильник на телефоне Аманды. Традиционная поза шестьдесят девять с фаллоимитаторами максимальной вместимости, запертыми в податливых ректумах, была приемлемым способом оргазма на протяжении поколений. Неважно, были ли участницы сёстрами, невестками, матерью и дочерью, соседками по комнате или лесбийской супружеской парой.

Взглянув на вздувшийся живот сестры, она не могла не спросить: «Сколько литров у тебя внутри вообще? Ты выглядишь потрясающе полной».

«О, только около четырёх с половиной. Это всё, что я могу вместить. Я слишком худая, чтобы взять больше»,  — с сожалением добавила она.

«Лично я бы назвала тебя «миниатюрной» или «здоровой», но не «худой»»,  — прокомментировала Аманда, пока её похотливые глаза скользили вверх и вниз по голому и мокрому телу сестры. При росте 5 футов 11 дюймов Наоми была выше своей матери и всех своих сестёр. На более низкой женщине её груди размера 34С выглядели бы больше; на Наоми они были очень пропорциональны. Если бы она унаследовала массивные груди своей матери и большинства сестёр, Наоми выглядела бы тяжёлой сверху при такой тонкой фигуре.

«Я даже удивлена, что ты смогла вместить больше, чем три с половиной или четыре литра»,  — заметила Аманда.

«На самом деле я могу вместить немного больше сразу после хорошего оргазма. Наверное, потому что я более расслаблена»,  — застенчиво сказала Наоми.

«Так это работает у всех нас. Когда мама обучала меня клизмам, мы часами оставались в душевой, пока она доводила меня до оргазма снова и снова. После каждого оргазма я могла принять чуть больше воды»,  — с теплотой вспоминала Аманда.  — «На каком уровне давления ты установила кран для клизмы, чтобы вместить столько в свои кишки? »

«На восьми с половиной»,  — ответила Наоми.  — «Я пробовала девять раньше, но это было слишком даже для меня! »

«Это что-то говорит, учитывая, что ты сертифицированная мышь для пыток! » — воскликнула 

Аманда.  — «Представляю, что твоя маленькая киска просто течёт от давления всей этой воды, растягивающей тебя»,  — заявила она, когда её правая рука скользнула под вздувшийся живот младшей сестры, чтобы найти влажный мёд между длинными и стройными ногами женщины. Как и ожидалось, гладко выбритая щель была горячей и пухлой и не оказала никакого сопротивления, когда Аманда легко погрузила три пальца в пропитанное отверстие; вызвав стон неудобного удовольствия у младшей женщины.

«Чёрт! Не так много пальцев, Аманда»,  — запротестовала Наоми.  — «Мне действительно надо пописать! » Однако её жалоба была пустой; её возбуждение выдало себя, когда её бёдра немедленно начали вращаться, пока пальцы старшей сестры входили и выходили из её горячего переднего отверстия.

«О, мне жаль»,  — сказала Аманда, надув губы в притворном сочувствии.  — «Вот, это помогает? » — приятно спросила она, добавляя четвёртый палец; погружая их все в скользкое отверстие до третьего сустава.

«Да! То есть нет! » — закричала Наоми, сильно прикусив нижнюю губу.

«Ох, бедная малышка! Ты собираешься обоссаться прямо перед своей старшей сестрой? »

«Если ты не остановишься прямо сейчас, я могу! »

«Тебе должно быть стыдно за себя! Что бы сказала наша мать? Хочешь, чтобы я остановилась? » — озорно спросила Аманда.

Наоми тяжело дышала несколько секунд, её лицо исказилось от очевидного усилия удержать полный мочевой пузырь, прежде чем наконец ответить: «К чёрту! Если я обоссусь, значит, обоссусь! »

«Так, мне следует воспринять это как «нет». Как в «нет, старшая сестра, я не хочу, чтобы ты вынула пальцы из моей непослушной киски»? »

«Да! »

«Да? »

«Я имею в виду нет! »

«Нет, что? »

Наоми укоризненно посмотрела на Аманду, прежде чем ответить: «Нет, старшая сестра, я не хочу, чтобы ты вынула пальцы из моей непослушной киски! »

«Сказано как настоящая девочка Уайлдерс! Но мы ведь не можем допустить, чтобы ты обоссала весь пол, правда? » — спросила старшая женщина, поднося большой палец к уретре младшей сестры. Она намеревалась надавить на маленькое отверстие, чтобы предотвратить нежелательные протечки, но была удивлена, когда палец погрузился в самое узкое отверстие Наоми до первого сустава почти без труда.

Наоми ахнула, когда её колени начали дрожать.

«Господи, девочка! Ты использовала тот набор расширительных катетеров, который Нана подарила всем своим дочерям и внучкам на Рождество в прошлом году, не так ли? » — спросила Аманда, позволяя своему большому пальцу погрузиться ещё глубже в очевидно не такое уж узкое мочеиспускательное отверстие сестры.

«Ну, да»,  — простонала Эмили.  — «Они чертовски больно! Но мало какие оргазмы у меня были лучше, чем с большим катетером в моём мочеиспускательном канале и огромным фаллоимитатором в попке! Я рекомендую, кстати»,  — сказала она и затем начала хныкать от знакомого чувства, когда что-то трётся о её точку G с неправильной стороны. Она знала, что оргазм не за горами.

Аманда хотела признаться, что она и Тодд на самом деле довольно часто использовали рождественский подарок Наны. Она слышала от многочисленных друзей, что уретральный секс сейчас — новейшее увлечение в Европе, и он начинает набирать популярность в Штатах. Тодд был любопытен и решил открыть Аманду для этой возможности;  

в некотором смысле. Хотя до настоящего проникновения пройдёт ещё немало времени.

Вместо этого Аманда сосредоточилась на погружении четырёх пальцев в чрезмерно смазанную киску сестры и большого пальца в меньшее отверстие прямо рядом с этим более традиционным входом. Наоми теперь громко стонала от неожиданного проникновения. Её руки нашли свои чувствительные соски и теперь довольно грубо сжимали и перекатывали нежные бугорки; именно так, как ей нравилось. Она ведь была дочерью своей матери.

Аманда наклонилась, чтобы трахнуть языком рот сестры, в то время как её левая рука отодвинула руку Наоми, чтобы продолжить жестоко мучить её левую грудь. Две сестры глубоко и страстно целовались, пока младшую всё ближе и ближе подводили к её первому оргазму дня. Сама Аманда пылала желанием к кому угодно сейчас. За пять минут она глубоко поцеловала свою мать и сестру, и ни одна из них ещё не коснулась её ноющей киски или жадной попки. Это нужно было исправить; и скоро!

Между дрожащими ногами Наоми рука Аманды была полностью погружена в два возбуждённых отверстия. Она по сути скользила рукой вперёд, чтобы засунуть большой палец как можно дальше в мочеиспускательный канал сестры, а затем назад, чтобы заполнить текущую киску Наоми как можно большим количеством руки, всё ещё удерживая большой палец в переднем отверстии. Эффект сводил Наоми с ума.

Менее чем за две минуты извращённого пальцевания Наоми наконец закричала в оргазме. Аманде пришлось поддерживать младшую сестру, чтобы та оставалась на ногах; манёвр, который легче сказать, чем сделать, из-за впечатляюще раздутого живота последней, мешающего. Если бы не удерживающая пробка, растягивающая анус Наоми до максимума, она, вероятно, выплеснула бы свою клизму прямо посреди ванной, вместо туалета, который был её изначальным пунктом назначения.

После полминуты метаний и шатания Наоми наконец спустилась с оргазмических высот. С дрожащим вздохом удовлетворения её глаза наконец вернулись в фокус.

«Чувствуешь себя лучше теперь, когда у тебя был хороший оргазм? » — спросила Аманда сестру.

«Чёрт возьми, да»,  — решительно ответила Наоми.  — «Спасибо. Мне это было нужно».

«Хорошо, а теперь почему бы нам не вернуться в душевую зону и не посмотреть, не можем ли мы закачать в тебя ещё немного воды»,  — предложила Аманда.  — «Ты должна быть хорошо расслаблена после этого оргазма. Прозвучало, как будто он был хорошим».

«Так и было, но мне действительно нужно опорожниться и одеться для работы»,  — слегка запротестовала она.

«Не глупи! Я могу долить тебя, и ты можешь дать воде побурлить, пока сушишься. Тебе понравится; обещаю. Эм, возможно, ты захочешь заткнуть свой мочеиспускательный канал, когда я вытащу большой палец»,  — сказала Аманда, как раз когда она вытащила пальцы из заполненного девичьим семенем трах-отверстия и большой палец из меньшего отверстия прямо перед ним.

Быстро Наоми опустила руки к своей киске и надавила на растянутый мочеиспускательный канал. Ей в основном удалось, и только струйка мочи просочилась на пол.

Аманда улыбнулась над затруднением сестры, поднося пальцы к рту, чтобы их отмыть. Счастливо вылизывая свои сладко ароматизированные пальцы, она 

потянулась вокруг сестры, чтобы схватить резиновый шланг, свисающий с глубоко зарытой удерживающей пробки Наоми. Используя шланг как поводок, она начала возвращаться в душ. Наоми понадобилось лишь лёгкое подёргивание пробки, чтобы убедить её следовать за старшей сестрой. Хотя, учитывая, что бедная девушка отчаянно боролась, чтобы удержать жидкость от выплёскивания из её переднего и заднего отверстий, Наоми лучше всего можно было описать как ковыляющей за своей старшей сестрой.

«Я знаю, ты проходила такое же обучение клизмам, как и я, от мамы»,  — сказала Аманда, облизывая пропитанные соком киски пальцы во рту.  — «Ты знаешь лучше, чем думать, что полностью наполнила себя без единого оргазма. Никто не знает истинной максимальной водной вместимости девушки лучше, чем кто-то другой. Так всегда говорил папа, когда продолжал доливать маму, пока они готовились к работе»,  — сказала она с тёплыми воспоминаниями о плачущей и умоляющей матери, которую периодически подключали к точно такому же крану для клизмы, к которому она сейчас подключала Наоми.  — «Он всегда говорил, что мама выглядела более беременной с животом, полным воды, чем когда она действительно была беременна любой из нас, девочек.

Похоже на то, как ты выглядишь сейчас, на самом деле»,  — сказала Аманда, улыбаясь, снова включая воду. Она не хотела причинять сестре ненужную боль, хотя эта маленькая похотливая шлюшка, любящая боль, вероятно, очень бы это оценила, поэтому она оставила настройку давления только на восьми с половиной.

Наоми только застонала и обхватила живот обеими руками, когда вода снова потекла в её спазмирующую попку. Но Аманда была права: воды вошло больше.

Значительно больше, на самом деле.

•  •  •

После долгой задержки, наблюдая за тем, как её младшие дочери сближаются друг с другом, Лора вошла в ванную как раз вовремя, чтобы увидеть, как Наоми запрокинула голову и застонала, когда Аманда начала доливать её кишки болезненным количеством воды. Это навевает воспоминания, подумала Лора себе, вспоминая свою и Дэйва обычную утреннюю рутину. После того как они вместе принимали душ, и Лора была наполнена до краёв своей начальной клизмой, Дэйв усаживал её за туалетный столик и широко раздвигал её ноги. Затем одной из её дочерей приказывали забраться под стол и орально обслуживать мать. Конечно, пока Дэйв неоднократно проходил мимо, готовясь сам, он подходил к Лоре сзади, пока она наносила макияж, и грубо хватал и крутил её массивные груди своими большими руками; именно так, как она любила, чтобы с ними обращались.

Почти каждый раз, когда он это делал, её самообладание подводило, и она врезалась в оргазм. И каждый раз, когда она кончала, Дэйв возвращал её в душ, чтобы долить ещё больше воды; только чтобы снова отвести к туалетному столику для продолжения подготовки к предстоящему дню. Это никогда не подводило: к тому времени, как она действительно наносила весь макияж, она кончала как минимум шесть или восемь раз. Самое сложное, вспоминала Лора, было пытаться нанести тушь, пока она плакала от боли в спазмирующем животе, одновременно 

стараясь не стонать от экстаза, пока её клитор и киска пожирались одной из её хорошо обученных дочерей. Как ей удавалось ровно нанести макияж, она честно никогда не знала.

Как только макияж Лоры получал одобрение Дэйва, ей наконец разрешали опорожниться в туалете. Пока дочь, которая была на «Маминой службе» тем утром, быстро готовилась к школе или колледжу, Лора шла в свой гардероб и втискивалась в один из своих полностью костяных корсетов, следя за тем, чтобы он был достаточно тугим, чтобы начать затруднять дыхание. После того как она одевалась в любую другую одежду, которую планировала носить на работу в тот день, она возвращалась в ванную, где Дэйв уже выкладывал её ежедневную пробку и готовил её. Пробки, которые выбирал Дэйв для неё, почти всегда были расширительными; диаметр анального отверстия Лоры всегда был первостепенной важностью в мнении Дэйва.

Лора обычно должна была устанавливать пробки на стул своего туалетного столика — который был удобно намагничен для облегчения этого — и медленно насаживаться на перестраивающий органы латексный инструмент. Полностью усевшись, она застегивала чудовищную игрушку внутри с помощью ремня для фаллоимитатора своего корсета и шла искать Дэйва в спальне — обычно, когда он поправлял галстук — и позволяла ему проверить, достаточно ли туго она застегнула ремень; конечно, она никогда этого не делала. Взяв ремень обеими руками, Дэйв буквально поднимал жену с пола, чтобы убедиться, что можно задействовать самое узкое отверстие пряжки. Это неизбежно вбивало ужасный латексный фаллос, вторгающийся в беззащитный ректум Лоры, на максимальную возможную глубину. Как следствие, Лора всегда могла рассчитывать на то, что кончик её ежедневной пробки будет мешать её дыханию так же сильно, как тугость её корсета, весь день. Само собой разумеется, что Дэйв наконец запирал пробку на месте маленьким замком, прежде чем разгладить одежду жены, чтобы убедиться, что она выглядит презентабельно.

После этого, каждый день перед уходом на работу, глядя в зеркало, знание того, что строгая и правильная, профессионально выглядящая деловая женщина в костюме за 3000 долларов, смотрящая на неё, на самом деле имела анальную пробку порядка полфута в ширину и двух футов в длину, запертую в её попке, которая, в свою очередь, сжималась толстым и угнетающе зашнурованным корсетом, который выталкивал её массивные груди вверх и наружу и — который сам по себе мог бы сойти за средневековое устройство для пыток,  — почти заставляло её снова кончить на месте. Она благодарила Бога каждое утро за то, что красиво собранная женщина, которую она видела в зеркале каждый день, была на самом деле ею. С высоко поднятой головой и попкой, расширенной почти до предела, она поворачивалась и гордо выходила за дверь, чтобы встретить свой день.

Лора скучала по тем дням так же сильно, как по Дэйву, но с Амандой, вернувшейся домой на неопределённый срок, Лора питала большие надежды на то, что сможет снова привести свою жизнь в порядок.

Матриарх Уайлдерс отогнала воспоминания о прошлом и гордо 

вошла в ванную. В зоне душа Аманда опустилась на колени и орально обслуживала жадную киску своей младшей сестры. Очевидно, Наоми понадобится ещё несколько оргазмов, чтобы достаточно расслабиться и получить максимум от своих ежедневных клизм.

С нежной улыбкой, глядя на то, сколько любящего внимания её старшая дочь уделяет младшей сестре, Лора прошла через ванную и направилась в свою спальню, чтобы снять рабочую одежду. Естественно, Аманде придётся разблокировать ремень для фаллоимитатора своей матери, чтобы она могла расшнуровать корсет и снять массивный пяти с тремя четвертями дюймовый в ширину, девятнадцатидюймовый анальный проникатель, который был надёжно закреплён внутри широко расширенного нижнего отверстия Лоры. Как только Аманда сбросит свою рабочую одежду — и, конечно, свою почти такую же массивную ежедневную пробку,  — в ванной появятся ещё две женщины с беременным видом; попки, наполненные до предела горячей, чистой водой. В этом Лора была абсолютно уверена.

Лора слегка вздрогнула в предвкушении скорого наполнения своего ректума; она чувствовала, как её соски твердеют против чашек корсета в нетерпении к грубому обращению. Она была полностью убеждена, что скоро испытает на себе часть той любящей заботы, которую Аманда сейчас оказывала Наоми. Лора определённо планировала обеспечить, чтобы собственная вместимость клизмы Аманды была достигнута с множеством её собственных оргазмов; её любящая мать позаботится об этом.

Лора сбросила пиджак костюма и расстегнула шёлковую белую блузку; аккуратно сложив оба на ближайший комод. Затем последовали юбка и чёрные чулки, оставив 46-летнюю красотку одетой только в тугой чёрный корсет, который простирался от тазовой кости до уровня, достаточно высокого, чтобы покрыть большую часть её розовых сосков; и, конечно, массивный латексный столб, глубоко зарытый в её анальную полость.

Взбудораженная от возбуждения, она повернулась и снова направилась в ванную.

Клизмы большого объёма всегда были лучшим способом начать и закончить рабочий день. По крайней мере, именно это она постоянно твердила своим девочкам во время их обучения. Всегда следуя собственным советам, Лора вошла в ванную, готовая и желающая участвовать; то есть, как только она сможет разблокировать и извлечь свою ежедневную пробку.

Аманда всё ещё была в душе, счастливо пожирая спазмирующую киску Наоми. Ну, это совсем не годится, подумала Лора себе, пересека большую ванную комнату по направлению к своим двум дочерям. Наоми получает всё внимание, а Аманда всё ещё полностью одета в своё маленькое чёрное платье с выставки. По крайней мере, они не включили воду; оно могло бы испортиться, добавила она в качестве запоздалой мысли.

Лора открыла стеклянную дверь в просторную душевую зону и весело спросила: «Аманда, не хочешь, чтобы мама взяла на себя, пока ты раздеваешься? Нам обеим тоже нужны мыльные клизмы, если ты забыла».

Подняв взгляд от своей задачи, с лицом, блестящим от выделений Наоми, она ответила: «Звучит как отличная идея, мама! Спасибо! » Она встала, слегка хмыкнув от боли, когда пяти с тремя восьмыми дюймовый, восемнадцатидюймовый растяжитель попки, закреплённый в её заднем отверстии, неудобно сдвинулся. «Я уже довела эту маленькую проказницу 

до оргазма дважды. Думаю, ещё один или два оргазма, и она действительно будет полной»,  — добавила она, подходя к матери. Снова рты двух женщин встретились, и их языки затеяли игру в догонялки. Игривые пальцы Аманды быстро нашли влажное переднее отверстие матери и погрузились в сладкую влажность.

Наоми захныкала от разочарования из-за внезапно оставленной без внимания киски. В конце концов, она была очень близка к своему третьему оргазму. Не в силах сдержаться, она засунула указательный палец правой руки в свой мочеиспускательный канал, а остальные три пальца той же руки в киску и начала мастурбировать при виде того, как её мать и старшая сестра целуются в нескольких футах от неё.

Лора лишь хмыкнула от неожиданного проникновения. Вкус вагинальных соков её средней дочери, свежий на губах старшей, был фантастическим бонусом к страстному поцелую. Несмотря на собственное возбуждение и приятные ощущения от длинных пальцев дочери, которые входили и выходили из её влажной щели, она прервала поцелуй.

«Перестань отвлекаться, малышка! » — строго сказала она.  — «А теперь иди раздевайся и возвращайся сюда. И не забудь ключ от корсета твоей матери; женщины не могут делать правильные клизмы, пока их кишки сурово сжаты, правда? »

«Ты просто хочешь вытащить эту ужасную штуку из своей попки, не так ли? » — игриво ответила Аманда.  — «Не волнуйся. Обещаю, что твоя хорошо обученная задняя дырочка не останется пустой дольше, чем это абсолютно необходимо»,  — добавила она, повернувшись, чтобы уйти.  — «О! И она только что опорожнила мочевой пузырь»,  — сказала она, облизывая губы,  — «несколько минут назад, так что не вини её, если у неё нет горячей мочи для тебя, чтобы напиться. Но не волнуйся, мамочка, мне нужно отлить, как скаковой лошади, так что у тебя будет что выпить, пока мы будем наполняться».

Лора улыбнулась дочери, когда младшая женщина покинула душевую зону. «Спасибо, дорогая. Поторопись! » — сказала она, опускаясь на колени перед Наоми; и тут же хмыкнула, когда массивный захватчик в её сжатых кишках перестроил её избитые органы. Мягко вытащив пальцы дочери из скользких отверстий, в которые они вбивались, Лора прижала рот к клитору дочери, вдавливая три своих пальца в неряшливую киску под своим ртом. Тот факт, что один из пальцев её дочери был в другом отверстии, не ускользнул от внимания Лоры. Похоже, она хорошо использует мамин рождественский подарок, подумала она себе. Я, честно говоря, не удивлена.

Зная, насколько открыт мочеиспускательный канал её дочери, Лора не теряла времени, засовывая язык в терпкое отверстие и шевеля им. Наоми кончила почти мгновенно от интенсивного ощущения. Она смогла остаться на ногах, только держась за голову матери и переживая мощный оргазм; оргазм, который длился довольно долго, поскольку могучий язык Лоры отказывался прекращать свою непрерывную атаку на самое табуированное отверстие Наоми.

Наконец, когда Лора почувствовала, что её дочь близка к обмороку, она прекратила мощные толчки языком в это самое запретное отверстие и перешла к лёгким, игривым лизаниям вокруг внешней части текущей щели Наоми.  

Пока двадцатидвухлетняя женщина восстанавливалась после своего самого сильного оргазма дня — по крайней мере, пока,  — Лора позаботилась о том, чтобы вылизать как можно больше сока киски с лысой вагины женщины.

«Прозвучало как хороший, малышка»,  — с любовью сказала Лора, потянувшись, чтобы помассировать раздутый живот дочери.  — «Как думаешь, ты готова к ещё немного воды, прежде чем мы закончим? »

«Пожалуйста, мама. Хватит»,  — это всё, что Наоми удалось выдавить, прежде чем её мать снова открыла кран. Она только громко застонала, когда ещё больше воды нашло путь в её — снова — более расслабленное тело.

«Чепуха! Видишь? Я знала, что мы можем закачать туда ещё! » — воскликнула Лора, когда входящий поток снова остановился.  — «А теперь почему бы тебе не высушиться и не нанести макияж, пока твоя клизма немного побурлит несколько минут. Ты захочешь быть чистенькой там сзади, прежде чем отправиться на работу».

«Да... мама... » — это всё, что миниатюрная брюнетка смогла выдавить мягким, побеждённым голосом.

Когда Наоми медленно поковыляла из душевой двери к своей комнате по коридору, Лора попыталась встать с как можно большим достоинством, несмотря на то, что её ежедневный расширитель снова тревожил её внутренности. Следуя за дочерью в саму ванную, Лора обнаружила Аманду, стоящую у ряда раковин у дальней стены; расстёгивающую ремень для фаллоимитатора. Потрясающая двадцативосьмилетняя рыжеволосая была одета только в корсет, очень похожий на тот, что носила её мать; только соски младшей женщины были полностью обнажены четвертными чашками её хорошо сконструированного белья. Когда Лора подошла, её старшая дочь наконец расстегнула ремень и сумела поймать массивный искусственный фаллос с прожилками, прежде чем он успел выскользнуть из её измученного отверстия на пол ванной.

«Чёрт! Я чуть его не потеряла»,  — воскликнула она, держа пяти с тремя восьмыми дюймовую толстую игрушку наполовину высунутой из своего разрушенного анального входа.

«Давай, я помогу тебе с этим»,  — услужливо предложила Лора, подходя сзади к дочери. Слегка наклонившись, она разглядывала потрясающие достоинства своей дочери крупным планом, взявшись за огромную расширительную пробку и завершив её полное восемнадцатидюймовое извлечение.  — «Вот, держу пари, это чувствуется лучше! Этот монстр был там почти десять часов».

Лора поместила скользкую латексную игрушку в мойку для пробок под раковиной, пока её дочь потягивалась и пыталась привыкнуть к странному ощущению прохладного воздуха, врывающегося в глубины её кишечника.

«Это несколько облегчает, да»,  — согласилась Аманда.  — «Но я действительно ненавижу ощущение пустоты внутри меня».

«Ты совсем как твоя мать. Мы, женщины Уайлдерс, так привыкаем к тому, что наши попки забиты до краёв, что это просто кажется странным, когда они пусты. Мне сорок шесть, и я всё ещё не привыкла к этому пустому чувству. Всё, что мы можем сделать,  — это следить, чтобы наши попки не оставались пустыми надолго».

«Это план»,  — от всей души согласилась Аманда.  — «Кстати о пустых попках, давай освободим твою и сделаем её зияющей, чтобы мы могли вместе хорошенько очиститься»,  — добавила она, поворачиваясь и показывая маленький ключ от ремня для фаллоимитатора и корсета своей матери.

«Звучит восхитительно! » — провозгласила Лора,  

подходя, чтобы снова попробовать на вкус рот дочери. На этот раз настала очередь Аманды получить бонус в виде свежих соков Наоми с губ матери.

Пока две женщины жадно пожирали друг друга, Аманда потянулась к пояснице матери и открыла замок на сильно костяном корсете старшей женщины. Положив ключ и замок на раковину позади себя, Аманда затем сосредоточилась на освобождении титанической пробки, надёжно удерживаемой в хорошо растянутой анальной полости её матери. С несколькими ловкими движениями своих умелых пальцев она расстегнула ремень для фаллоимитатора. Наконец прервав глубокий поцелуй, Аманда повернула мать, чтобы извлечь огромную пробку из её места отдыха.

Лора вздохнула с удовольствием, чувствуя каждый великолепный дюйм игрушки с прожилками, тянущий её раздутое анальное кольцо, когда она наконец покидала её тело. Слишком скоро она выскочила из её хорошо смазанного отверстия с хлюпающим звуком. Лора надула губы от раздражающего чувства пустоты глубоко в её теле, о котором только что жаловалась её дочь.

«Уже скучаешь по ней, мама? » — спросила Аманда, помещая впечатляющий инструмент в мойку для пробок рядом со своей собственной отброшенной ежедневной расширительной пробкой.

«Да, дорогая. Скучаю»,  — правдиво ответила Лора.  — «Давай поспешим и очистимся, чтобы ты могла показать мне игрушки, которые привезла домой с выставки здоровья! Нехорошо заставлять мать томиться в ожидании слишком долго, знаешь».

«О, хватит быть такой мелодраматичной! Ты можешь выдержать пустоту пару минут, или ты действительно такая турбо-шлюха? » — спросила она, поднимая бровь.

«Тебе действительно нужно задавать такой вопрос? » — ответила Лора.  — «Ты разделяешь половину моей ДНК. Как долго ты могла бы выдержать пустоту, зная, что твою попку ждёт сюрприз в соседней комнате? »

Аманда на секунду замолчала, обдумывая вопрос матери, прежде чем ответить. «Ты права. Давай снимем эти корсеты, очистимся и откроем эту сумку! » Аманда тут же потянулась за спину, чтобы начать расшнуровывать верёвки, которые туго удерживали корсет.

«Так я и думала, что ты скажешь»,  — небрежно заметила её мать, принимаясь снимать свой собственный корсет.

Через несколько минут две обнажённые женщины сидели рядом на широких клизменных конусах, выступающих из центра двух биде в ванной. Биде были, по сути, компьютеризированными стиральными машинами, предназначенными для эффективной очистки ректального тракта женщины. Цикл стирки занимал около пяти минут, чтобы даже самая грязная женщина стала сверкающе чистой. Ручные клизмы большого объёма, которые последуют, были больше для традиции и отдыха, чем для личной гигиены; не то чтобы Лора или Аманда собирались не следовать обычаю.

Пока пара сидела и ждала завершения своих циклов высокой колонической промывки, они коротали время светской беседой о своих недавних анальных приключениях, любовниках на полставки, работе и прочем; сопровождаемой изрядным количеством хватания за соски. Это не было чем-то необычным для правильного поведения матери и дочери.

Наконец, пара роботизированных сигналов и мигающих зелёных светодиодов объявила, что пара чрезмерно расширенных анальных отверстий чиста и готова к дальнейшим играм. Когда две женщины, держась за руки, пересекли ванную, направляясь к душевым и ждущим удерживающим пробкам, они продолжали свою игривую болтовню. Вскоре из 

душевых начали доноситься мягкие стоны удовольствия, когда Лора и Аманда по очереди доводили друг друга до оргазма. Эти приятные звуки прерывались только более высокими криками оргазмирующей женщины. После этого слышался отчётливый звук булькающей воды, когда оргазмировавшую доливали, прежде чем снова можно было услышать приятные стоны.

Две сексуально заряженные женщины кончили по полдюжины раз каждая. Результирующие клизмы оказались действительно очень объёмными.

•  •  •

«Итак, Аманда — малышка — что в сумке? » — спросила Лора, когда они заканчивали вытираться в главной спальне после их продолжительного момента клизмы, превратившегося в душ, превратившегося в момент сближения матери и дочери.

«О, да! Я почти забыла о подарках, которые привезла домой для тебя, Коры и Эмили! » — сказала Аманда, притворяясь забывчивой, переходя к изножью огромной кровати матери, где лежали её чемоданы.  — «Но почему бы нам не подождать до ужина. Нашим попкам нужно время отдохнуть; мы ведь не хотим себя перенапрячь, правда? » — спросила она, наклоняясь, чтобы перебрать свою сложенную и организованную вечернюю одежду.

Лора повернулась оттуда, где она рассматривала свою коллекцию белья и шёлковых халатов, чтобы понаблюдать за наклонённой фигурой старшей дочери, пытавшейся выбрать что-то весёлое для ношения. Широко расширенный анус младшей женщины свободно зиял почти на пять дюймов в поперечнике. Лора клялась, что может видеть так далеко в свою дочь, что могла бы сосчитать её дыхания. Кумулятивные эффекты долгих часов принудительного растяжения от большой ежедневной пробки и последнего получаса или около того клизм большого объёма — которые, по необходимости, всегда сопровождались самыми большими удерживающими пробками — полностью износили бедное отверстие. Лора знала, что если она хочет сегодня ещё поиграть с этим удивительным отверстием, ей нужно дать ему отдохнуть.

И широкая, зияющая пропасть между её собственными твёрдыми ягодицами также нуждалась в краткой передышке. Она определённо хотела, чтобы её дочери ещё больше поиграли с этим хорошо использованным отверстием сегодня вечером перед сном. И поэтому Лора неохотно согласилась, что её дочь права.

«Ладно! Храни свои секреты! » — сказала она в притворно обиженном тоне. Затем она повернулась обратно, чтобы найти что-то для себя. Лора в итоге выбрала одну из своих любимых чёрных ночных сорочек в стиле бэби-долл. Сверхтонкий шёлковый материал всегда так приятно ощущался на её обнажённой коже. Эта конкретная модель имела четвертные чашки, которые поднимали и сжимали её впечатляющие молочные железы, создавая поистине внушительное декольте; при этом полностью обнажая её обычно твёрдые соски и делая их доступными. Прозрачная юбка начиналась под её огромными грудями и заканчивалась чуть выше лобковой кости, чтобы не закрывать её влажную киску или вечно зияющую попку.

Дэйв и её дочери всегда возбуждались, когда она носила такую одежду по дому; поэтому Лора обычно выбирала свои самые сексуальные ночные сорочки почти каждую ночь. Она знала, что обрекает себя на ночь полную болезненных щипков за соски, непрестанного пальцевания киски и случайных объектов, находящих свой путь в её попку, просто потому, что она там и на виду, будучи широко открытой и зияющей.

Лора всегда следила за 

тем, чтобы выражать свою благодарность продавщицам в Veronica's Secrets во время своих частых походов туда. Всё в этом магазине было спроектировано для демонстрации и подчёркивания женской формы для удовольствия зрителей. Это был любимый магазин Лоры не просто так.

Аманда выбрала короткий шёлковый кимоно пурпурного цвета. Хотя он был не таким откровенным, как наряд её матери, её соски были ясно видны через тонкий материал, а запах кимоно давал большим грудям Аманды впечатляющее декольте для демонстрации. И хотя кимоно был чуть длиннее ночной сорочки её матери, он всё ещё был достаточно коротким, чтобы её лысый венерин холм выглядывал из-под краёв, когда она шла.

По сути, обе женщины выглядели потрясающе соблазнительно и готовыми к извращённому сексуальному насилию в любой момент. На этот раз внешность не обманывала.

Аманда подошла сзади к матери, когда та поправляла своё декольте для максимального эффекта в одном из многочисленных напольных зеркал комнаты. «Ты выглядишь потрясающе, как всегда, мама»,  — сказала она, обхватывая мать и схватив оба твёрдых соска между пальцами и большими пальцами. Достаточного давления и твёрдого вращательного движения хватило, чтобы голова матери откинулась на плечо Аманды.

«Чёрт возьми, малышка! Я только что закончила приводить свои сиськи в порядок, как мне нравится! »

«Ты имеешь в виду, выставлять их напоказ, чтобы мы могли с ними играть? » — честно спросила она.  — «Вот так? »

«Ну, да. Но я всё ещё хочу, чтобы всё было ровно».

«Хочешь, чтобы я остановилась тогда? » — невинно спросила Аманда, сжимая чувствительные соски матери между ногтями указательных пальцев и большими пальцами так сильно, как только могла. Лора только ахнула и подняла руки, чтобы схватить голову дочери; и убрать эти же руки с пути сильных рук Аманды и того, что они делали с её сдавленными бугорками.

«Нет, дорогая. Всё в порядке»,  — ответила Лора.  — «Ты можешь просто поиграть с сосками мамочки немного; ты заслужила немного веселья за то, как много ты помогала мамочке последние день-два».

Аманда почувствовала, как её киска растаяла, когда мать перешла на третье лицо. «Ты знаешь, что это со мной делает, когда ты так говоришь, мама! » — укоризненно сказала она.  — «И мы только что договорились, что нашим попкам нужен отдых, прежде чем мы снова с ними поиграем».

«Ох... Болит ли попка маминой маленькой девочки? » — игриво продолжила Лора, пока её краснеющие соски продолжали подвергаться грубому обращению.  — «Хочет ли она, чтобы мамочка всё исправил? »

Внезапно Аманда прекратила мучить нежные бугорки матери и отпустила их; к большому огорчению Лоры.

«Аманда! Мамочка дала тебе игрушки для игры, а ты не играешь с ними. Как, по-твоему, это заставляет мамочку чувствовать? » — спросила Лора своим лучшим голосом эмоционально опустошённой матери, поворачиваясь лицом к своей заблудшей дочери; её недавно сдавленные соски теперь были твёрдыми как алмазы и обвиняюще указывали на Аманду.

Несмотря на то, что она точно знала, во что играет её мать, Аманда почувствовала почти непреодолимое желание упасть на кровать с раздвинутыми ногами и умолять Лору о прощении и наказании. Почти 

непреодолимое. Она не могла отрицать себе, что её киска буквально текла соками от использования матерью такого языка. Она ведь была хорошо обучена.

Через несколько секунд Аманда глубоко вздохнула и взяла под контроль свои покорные наклонности. «О, хватит дурачиться, мама! Я пойду проверю Наоми и удостоверюсь, что я не сделала её слишком опоздавшей»,  — сказала Аманда, поворачиваясь, чтобы уйти.  — «И я верю, что сегодня твоя ночь готовить еду. Время ужина всё ещё семь часов, верно? » — риторически спросила она, направляясь к двери.

Чёрт возьми!  — сказала себе Лора. Этот «мамин» голос всегда срабатывал на ней, когда она была младше. Это второй раз за двадцать четыре часа, когда он меня подвёл! Может, я теряю хватку...

Повернувшись к зеркалу, чтобы поправить свой наряд и полюбоваться теперь гневно-красными — и очень твёрдыми — сосками, Лора заключила, что она всё ещё очень даже «держит марку». В сорок шесть лет — и благодаря современным геномным процедурам — она выглядела в точности как женщина конца двадцатых из начала двадцать первого века. Миссис Уайлдер была высокой, подтянутой, с длинными тёмно-рыжими волосами до поясницы, попкой, от которой можно отскочить монеткой, и внушительным бюстом размера 34FF. Лора заключила, что она бы точно себя трахнула.

На самом деле, она и трахала себя; несколько раз в день, если честно. Так что это не особо считалось.

Но была ли эта сногсшибательная пума, смотрящая на неё из зеркала в ночной сорочке бэби-долл, сексуальным демоном, или она теряла хватку? Нет! Проблема была лишь в том, что Аманда слишком уж укрепила свой характер, управляя собственной компанией и будучи замужем за любящим и поддерживающим мужем. Но эта волевой молодая женщина теперь вернулась домой, и ей нужно заново усвоить одну простую истину: эта истина заключалась в том, что Лора Мари Уайлдер — королева-сука клана Уайлдерс, и Аманде лучше научиться уважать это, как она когда-то делала.

Высоко задрав подбородок и выпятив грудь, Лора повернулась, чтобы направиться на кухню. Её малыши ведь будут голодны, и её обязанностью было питать их физически так же, как и эмоционально. Лора Уайлдер была не только великой матерью, энергичной любовницей и преданной женой, но и отличным поваром. Её дети сегодня вечером насытятся.

И не в одном смысле!

•  •  •

Пройдя по коридору к комнате Наоми, Аманда ненадолго остановилась у дверного проёма комнаты своих двух младших сестёр. Как заметила их мать полчаса назад, Кора всё ещё яростно долбила своим внушительным инструментом измождённую попку явно оргазмирующей Эмили. Бедная девушка просто лежала, не в силах двигаться — не то чтобы она могла куда-то деться, будучи привязанной за запястья и лодыжки к кровати,  — и принимала неистовое проникновение в своё нижнее отверстие с истощёнными звуками хрюканья и стонов. Несмотря на пустой взгляд в её красных и опухших глазах, Аманде было очевидно, что Эмили всё ещё очень наслаждается любящим вниманием, которое ей оказывала сестра.

Ещё немного растянем эту тугую попку, подумала Аманда, наблюдая за продолжающимся анальным насилием над своей 18-летней сестрой.  

В конце концов, в этом доме полно похотливых женщин, которые только и мечтают, как бы разломать новую дырочку! Аманда лукаво улыбнулась и сделала мысленную заметку организовать в ближайшие дни немного сестринского времени для себя и Эмили. Ей и молодой женщине нужно было многое наверстать; не то чтобы она собиралась включать в их общение разговоры!

Несмотря на желание остаться и посмотреть, как разворачивается эта дьявольски горячая сцена, Аманда поспешила в комнату Наоми, чтобы проверить, как та.

Войдя в комнату — без стука и незваная — Аманда подошла к кровати сестры и плюхнулась на неё. «Ну, как дела, сестрёнка? »

«Я опаздываю, вот как дела»,  — ответила Наоми, заканчивая одеваться для работы в Gapers: «Изысканная европейская кухня по доступной цене». В отличие от определённой сети ресторанов начала века, названной в честь крика совы, Gapers не пыталась притворяться семейным рестораном. На самом деле это было то, во что эволюционировали стрип-клубы прошлого века, адаптируясь к постоянно меняющемуся обществу. Танцы топлесс давно вышли из моды. В конце концов, на большинстве общественных пляжей можно было увидеть больше обнажённого тела с тех пор, как Америка переняла более либеральное отношение Европы к женщинам с обнажённой грудью в общественных местах. Новым рискованным трендом стало публичное демонстрирование женщинами своих расширенных анусов за плату. Хотя Наоми сама не была исполнительницей — Лора выгнала бы её из дома, если бы узнала,  — она работала «всего лишь» официанткой (хотя униформа официанток в Gapers оставляла мало простора для воображения). Лора всё ещё категорически не одобряла, но, по крайней мере, позволяла Наоми жить под её крышей, несмотря на эту непристойную работу.

Её рабочий график был нерегулярным, но на этой неделе часы работы были ещё более хаотичными, чем обычно, и Наоми была этим совсем не довольна. Сегодня ей нужно было быть на работе рано, и она скоро уйдёт; Наоми вернётся домой в ранние утренние часы после того, как поможет закрыть ресторан. Конечно, она должна была уйти двадцать минут назад, но помощь Аманды в обеспечении того, чтобы Наоми была должным образом прочищена, задержала её почти на полчаса.

«Мама ненавидит, когда я ношу эти штуки на людях»,  — прокомментировала Наоми, натягивая одну из своих многочисленных пар чёрных атласных гейп-трусиков французского кроя,  — «что, я считаю, немного лицемерно с её стороны, поскольку я видела, как она носила их при папе не раз»,  — добавила она с ноткой бунтарства.

На первый взгляд гейп-трусики, или гейперы, выглядели как обычные трусики без промежности, которые носило большинство женщин ежедневно — если трусики вообще носили,  — прежде чем различия становились очевидными. В то время как у большинства трусиков сзади была верёвка, чтобы проходить над основанием пробки, неизбежно засевшей в нижнем отверстии, задняя часть гейперов вместо этого сходилась в шести регулируемых ремнях, заканчивающихся гладкими металлическими крючками. Два ремня проходили между ног по обе стороны лобкового холма, два огибали заднюю часть ног там, где ягодица встречалась с верхней частью бедра, и два шли 

через попку сверху. Затем крючки вставлялись в анус и туго натягивались, пока между двумя ягодицами в форме сердца не становилась видна широкая мясистая розовая пещера. Чем пышнее попка, тем лучше эффект гейпа; и само собой разумелось, что все женщины Уайлдер — независимо от их форм — имели потрясающие попки!

Наоми купила эти конкретные гейперы у онлайн-ретейлера в Берлине; они были оснащены дополнительными функциями, которые трудно найти в Новом Свете. В то время как большинство традиционных гейп-трусиков и трусиков без промежности были разработаны, чтобы полностью демонстрировать всю генитальную область, пара Наоми показывала только нижние две трети её чисто выбритых половых губ. Это позволяло стандартному или расширительному катетеру быть вставленным в уретру и зафиксированным на месте, пока остальная часть белья закреплялась вокруг него. Маленькое отверстие было встроено в переднюю часть трусиков, чтобы дренажный порт катетера мог проскользнуть через него.

Наоми держала трусики на месте, с трубкой, выходящей из основания расширительного катетера, торчащей через маленькое отверстие. Она уже вставила катетер и расширила свою мочеиспускательную дырочку до прихода Аманды.

«Верно, но большинство женщин носят их с маленькими чёрными платьями или чем-то подобным»,  — возразила Аманда,  — «для случаев, когда корсеты могут быть неуместны, а выпуклость живота от обычной расширительной пробки была бы... неловкой. И какого размера эта штука вообще? »

«О, это? » — спросила Наоми, указывая на свою пластиковую мочевую пробку.  — «Всего пять восьмых дюйма в толщину; я всё ещё работаю над тем, чтобы носить более крупные на длительное время. Я действительно рада, что бабушка дала нам эти штуки; они классные! » — сказала она с энтузиазмом.

«Почему я не удивлена, что тебе они нравятся? » — сказала Аманда, качая головой.  — «В любом случае, твоя форменная юбка едва ли проходит за широкий пояс, это может быть одной из причин, почему мама не одобряет»,  — добавила она, поднимая тёмно-красную микро-мини-юбку Наоми. Когда она была закреплена вокруг талии Наоми, одежда едва прикрывала верхнюю половину её упругой попки, оставляя её влажную киску спереди и зияющую дыру сзади ясно видимыми для всех, кто захочет посмотреть, а таких на работе будет много. В конце концов, девушки с самыми большими гейпами неизменно получали лучшие чаевые. Наоми гордилась тем, что была одной из лучших официанток Gapers по заработку, по крайней мере, среди неисполнителей. Если бы её мать позволила ей выйти на сцену, она, вероятно, могла бы удвоить или утроить свою недельную зарплату.

«Семантика! » — настаивала Наоми, вставляя один крючок за другим и подтягивая усиленные атласные ремни.  — «Я не ношу в ресторане ничего, чего бы ты не увидела, гуляя по любой улице Парижа или Милана. Это не моя вина, что Америка отстаёт от Европы в социальном развитии на двадцать лет! » Наоми повернулась, чтобы посмотреть на свою попку в зеркале во весь рост, и подтянула ремни, чтобы гейп был максимально круглым; продолговатые или яйцевидные гейпы просто выглядели странно, в конце концов. Последние несколько подтяжек вызвали хмыканье у двадцатидвухлетней брюнетки, поскольку диаметр 

растущей тьмы между её ягодицами расширялся с каждым сильным рывком. «Вот. Идеально»,  — объявила она и потянулась за поясом с подвязками, лежащим на кровати, чтобы надеть его поверх своего специально разработанного белья.

«Правда? Идеально, говоришь? Милая, кто, чёрт возьми, научил тебя правильно надевать гейп-трусики? » — поинтересовалась Аманда.  — «Уж точно не наша любящая мать. Она учила меня и Мэри, когда мы были младше, и это совсем не так делается».

Наоми выглядела слегка обиженной комментарием старшей сестры. «Что ты имеешь в виду? Вставляешь крючки в попку и укорачиваешь ремни, пока не станет некомфортно. Сколько разных способов может быть укоротить ремни? » — спросила она слегка раздражённо, уперев руки в бёдра и перенеся вес на левую ногу в жесте «не впечатлённой упрямой маленькой девочки», от которого она так и не отвыкла. Гейп-трусики были единственным, что Наоми успела надеть, и её среднего размера свободные груди покачивались взад и вперёд от резкости её движений.

Аманда позволила своим глазам проследить за движением невероятно упругих двадцатидвухлетних грудей перед ней, прежде чем ответить. «Перестань быть такой капризной маленькой сучкой и подойди сюда, я покажу тебе»,  — скомандовала она, полуобернувшись, чтобы взять ночной фаллоимитатор Наоми, удобно лежащий на прикроватной тумбочке; именно там, где Наоми оставила его, когда проснулась, вынула и вылизала дочиста перед тем, как отправиться в душ.  — «Если, конечно, ты хочешь научиться правильному способу. Это может помочь с твоими чаевыми»,  — услужливо добавила она.

Мысль о лучших чаевых сняла остроту раздражения Наоми, и она подошла, чтобы встать рядом со своей старшей сестрой. «Я слушаю»,  — сказала она, пока её сестра поднимала толстую игрушку. Ствол был четыре дюйма в ширину и одиннадцать дюймов в длину. Это был тот самый фаллоимитатор с венами, которым она мастурбировала вчера утром после того, как измывалась над матерью, пока та была занята. Он не был таким большим, как могла бы принять Наоми, но комфортно заполнял её ректальную полость всю ночь. И чего ещё могла желать мазохистка?

Быть некомфортно заполненной, вот чего. Наоми сделала мысленную заметку засунуть пробку следующего размера в свою попку, когда вернётся домой завтра утром. Это должно снять напряжение.

«Хорошо. Теперь повернись и слегка наклонись»,  — сказала Аманда, и Наоми мгновенно подчинилась, как хорошая маленькая мазохистская покорная шлюшка. Выровняв четырёхдюймовый растяжитель попки с насильно раскрытым анусом сестры, Аманда быстро засунула толстую игрушку примерно наполовину. Она улыбнулась про себя, слушая жалобные хмыканья и стоны Наоми, пока задний проход младшей женщины снова растягивался до полного диаметра в четыре дюйма. На самом деле он был немного больше четырёх дюймов, поскольку крючки гейп-трусиков всё ещё были полностью вставлены вокруг несколько напряжённого анального кольца Наоми.

Ах, быть снова молодой, подумала Аманда про себя. Прошли годы с тех пор, как скромная четырёхдюймовая пробка, скользящая мимо её собственного хорошо натренированного сфинктера, вызывала у неё подобную реакцию. Не то чтобы она была чужда ощущениям, которые, как она знала, испытывала её сестра — её муж Тодд обеспечивал 

ей очень похожие ощущения каждый день, когда они были вместе. Размеры используемых инструментов были просто значительно больше и гораздо длиннее, но идея была той же.

«Хорошо, теперь, когда твоя дыра удерживается открытой на постоянный размер, давай, затяни ремни. Я вижу по ним, что они сейчас довольно свободные»,  — прокомментировала Аманда.

Продолжая хныкать от латексного нарушителя, заставляющего её нежную дыру широко раскрываться, Наоми сделала, как велела старшая сестра, и начала подтягивать один ремень за другим. «Как это выглядит? » — спросила она, когда почувствовала, что всё достаточно туго.

«Дай мне проверить»,  — ответила Аманда.  — «Вот, подержи свой фаллоимитатор минуту, чтобы я могла использовать обе руки»,  — сказала она. Наоми быстро взяла контроль над своим латексным нарушителем, пока Аманда проверяла натяжение каждого ремня. С её более выгодного угла Аманде удалось затянуть каждый из них ещё немного туже. К тому времени, как она закончила, прерывистые хныканья Наоми превратились в мягкие рыдания боли от широко растянутого кольца ректальных мышц. Маленькие трещины тьмы были ясно видны вокруг каждого крючка, поскольку они делили анус Наоми с толстой пробкой; пробкой, которая больше не справлялась с задачей растяжения.

«Вот так. Теперь идеально»,  — прокомментировала Аманда, отбирая фаллоимитатор у сестры и извлекая его из широко расширенного нижнего отверстия ещё раз. Когда толстый фаллос выскользнул из розовой дыры с мягким влажным звуком, размер пещеры остался на первоначальном диаметре в четыре дюйма. Шесть ремней гейп-трусиков глубоко врезались в плоть Наоми, пока её истерзанное заднее отверстие тщетно пыталось снова закрыться. Попытка полностью провалилась, и оно сохранило свою почти идеальную круглую форму.

Поставив теперь ненужный латексный инструмент туда, где она его нашла, Аманда вернула своё внимание к дальнейшему восхищению своей работой. Положив руку на каждый из бёдер сестры и удерживая младшую женщину неподвижно, она спросила: «Думаю, мне нужно помогать тебе надевать эти штуки каждый день перед работой. Как считаешь? » — любуясь сочной попкой Наоми и непристойно зияющим анусом.

Несмотря на боль, исходящую от её ужасно растянутой дыры и ремней, впивающихся в её бледную плоть, Наоми не могла отрицать, что ей это нравится. Шансы, что она испытает оргазм по дороге на работу, были очень высоки, и она надеялась, что не разобьёт машину, когда это случится. Жизнь мазохистской шлюшки, любящей боль, никогда не была лёгкой, но, по крайней мере, обычно была насыщенной событиями. «Думаю, ты права»,  — всё, что она могла ответить.

Аманда взяла два пальца и легко вставила их в пропитанную киску Наоми, надавив назад. Пальцы толкнули тонкую мембрану плоти, разделяющую две дыры, вверх и наружу. Пока она шевелила пальцами, ей удалось растянуть ректальную стенку сестры за кольцо её мышц, чтобы она оказалась снаружи тела. Сомкнув пальцы с большим пальцем, Аманда крепко массировала тонкий слой плоти между пальцами и слушала стоны удовольствия Наоми, пока её нижние отверстия грубо игрались.

Взглянув на часы на стене, Аманда поняла, что Наоми опоздает, если позволит сестре испытать оргазм. «На этом хватит, Наоми»,  — сказала она.  — 

«Тебе нужно одеваться на работу, иначе опоздаешь».

«Не волнует... Ещё чуть-чуть... Больше... »

«Нет. Это было бы безответственно с твоей стороны. Теперь соберись и закончи одеваться! »

Видимо встряхнув себя обратно в настоящее, Наоми надулась и вернулась к подножию кровати, чтобы закончить надевать подвязки и чулки. Она громко хмыкнула, наклоняясь, чтобы надеть чулки на ноги, поскольку это положение ещё немного сильнее растянуло её уже максимально раскрытую дыру. «Можем поиграть ещё, когда я вернусь с работы? » — спросила она старшую сестру.

«Конечно! » — ответила она.  — «Давно мы не проводили хорошее старомодное сестринское общение. Хотя, возможно, придётся подождать до выходных; у меня завтра большой день на конвенции.

У меня есть к тебе вопрос. Тебе действительно нравится работать в Gapers? Я знаю, мама ненавидит, что ты там работаешь».

«На самом деле да»,  — ответила Наоми, прикрепляя чулок к зажимам на подвязках.  — «Я знаю, это не подходящее место для работы хорошей девочки, и папа бы совсем не одобрил, но мне нравится. Ты когда-нибудь была в клубе европейского стиля? »

«Я? Раз или два, когда училась в колледже. Мама и папа, конечно, никогда не узнали. Ты можешь позволить себе работать в Gapers, будучи средним ребёнком, но я, как старшая дочь? Мне бы отхлестали груди тростью и заставили неделю носить наказательный фаллоимитатор! »

Они обе рассмеялись над правдой этого. Родители неизбежно становились менее строгими с каждым последующим ребёнком. Так уж повелось. Младшие дети всегда имели самое лёгкое детство.

Аманда воздержалась от упоминания своей младшей сестре, что во второй раз, когда она ходила в Gapers, она была достаточно пьяна, чтобы участвовать в их еженедельном любительском конкурсе. Они выстроили последовательно увеличивающиеся фаллоимитаторы, каждый длиной полные двенадцать дюймов, от одной стороны главной сцены до другой и открыли соревнование для всех девушек в аудитории. Победительница получала все деньги, брошенные на сцену, и бесплатные напитки до конца ночи. В тот вечер, когда она участвовала, на сцене было четырнадцать других подвыпивших «ву-девочек», которые разделись до пояса и оставили свои пробки на столах. Одна за другой они опускали свои анусы на один фаллоимитатор за другим перед полным залом зрителей, пока чаевые сыпались на сцену. Единственным правилом для продвижения было то, что девушки должны были трижды ударить ягодицами по сцене, чтобы проникновение засчиталось.

Через полчаса остались только две девушки: Аманда и 20-летняя азиатская красавица с чудовищными — и явно искусственными — грудями по имени Линг. Для финального противостояния все меньшие фаллоимитаторы, которые они уже прошли, были убраны, и второй набор колоссальных анальных разрушителей был закреплён на сцене. Одновременно пара насаживалась на себя и ударяла ягодицами по сцене. Если бы не всё спиртное, которое они обе явно выпили той ночью, ни одна из девушек не продвинулась бы так далеко. Но в итоге, пока Аманда — истощённая и опирающаяся весом на сцену, полностью насаженная на массивный фаллоимитатор — ждала, пока Линг ударит своими тугими ягодицами по сцене, азиатская красавица наконец сдалась.

Затем ведущий вышел, чтобы объявить победительницу. Вместо 

того чтобы позволить Линг вытащить свою больную попку из огромного фаллоса, он просто положил обе руки на её плечи и твёрдо и бесстрастно надавил вниз, объявляя впечатляющий размер возбуждённой толпе: пять с четвертью дюйма. Это был её личный рекорд на тот момент. Линг сопротивлялась лишь мгновение, прежде чем истощение взяло верх, и она позволила себя полностью насадить на массивный фаллоимитатор. Аманда попыталась встать, только чтобы быть прижатой обратно слегка скучающим ведущим. Как только все посетители закончили бросать деньги на сцену, и, скорее всего, владелец получил свою значительную долю, Аманде и Линг разрешили вытащить себя, и Аманде вручили толстую пачку наличных на 9600 долларов.

Вернувшись к своему столу и своим восторженным подругам, она была удивлена, увидев, что в качестве прощального подарка руководство любезно прикрепило её победный фаллоимитатор к её стулу. Изначально она была слишком уставшей и болезненной, чтобы играть дальше, но под насмешками, скандированием и общим давлением подруг она неохотно согласилась снова насадить себя за столом. И так она провела остаток ночи, выпивая с подругами, пока огромный пяти с четвертью дюймовый разрушитель попки продолжал растягивать её полностью раздолбанный ректум до новых ширин.

У неё всё ещё был тот фаллоимитатор дома в шкафу. Он часто появлялся, когда те же подруги приходили выпить. Конечно, он никогда не оставался надолго, прежде чем находил приятную влажную попку, чтобы спрятаться в ней; обычно её.

«Но я только наблюдала сзади»,  — солгала она.  — «Интересное место. Никаких атрибутов правильного общества, в котором нас воспитали, но всё же интересное место»,  — добавила она правдиво.

«Именно так»,  — согласилась Наоми,  — «и спасибо, что показала, как правильно надевать эти штуки. Не могу дождаться, чтобы посмотреть, как я справлюсь с чаевыми сегодня вечером! Клиенты могут видеть прямо до половины моего живота. Это должно принести немного лишних денег».

«Уверена, ты их всех поразишь! » — воскликнула Аманда, её глаза уставились на мясистую розовую дыру, ведущую в глубины живота сестры. Четырёхдюймовая анальная пещера между атлетическими ягодицами Наоми должна была привлечь более чем достаточно внимания; в этом не было сомнений.

Рабочий топ Наоми было гораздо проще надеть, чем нижнюю часть униформы, поскольку он состоял просто из обтягивающей красной майки, обрезанной так, что она заканчивалась чуть ниже вечно твёрдых сосков молодой женщины. Скудная одежда оставляла нижнюю половину её упругих грудей ясно видимой. Аманда была готова дать сестре щедрые чаевые прямо здесь и сейчас, но у неё не было с собой кошелька. Она всегда была большой поклонницей сексуального вида подгрудья; особенно когда оно принадлежало одной из её сестёр!

Главным украшением был стоппер-пробка с маленьким красным бантиком для дренажной трубки её расширительного катетера. Многие официантки в Gapers, очевидно, носили такие, и клиенты знали, что произойдёт, когда бант будет вытащен. Конечно, руководство очень злилось, если женский бокал для вина или рот не оказывались немедленно под рукой, чтобы поймать поток высвобожденной мочи. Аманда должна была признать, что милый маленький красный бант выглядел 

потрясающе в контрасте с чёрным атласом гейп-трусиков Наоми.

Наконец одевшись для работы, Наоми схватила свою потрёпанную жёлтую весеннюю куртку и повернулась к двери. Несмотря на её запретную работу и очень либеральный взгляд на жизнь, она не собиралась позволить себя увидеть на улице в таком откровенном наряде. По крайней мере, их матери удалось привить своей самой бунтарской дочери крохотное понятие скромности.

«Не забыла ли ты попрощаться, младшая сестрёнка? » — спросила Аманда, вставая и любуясь подтянутыми ягодицами и широкой чёрной пустотой между ними, уходящей за дверь.  — «Самое меньшее, что ты могла бы сделать в знак признательности,  — это дать мне правильный поцелуй на ночь. Я ведь не увижу тебя до завтрашнего вечера».

«Ну... » — ответила Наоми, притворно колеблясь,  — «Ты причина, по которой я так опаздываю, но, думаю, ты немного помогла в конце. Так что давай быстро»,  — сказала она, поворачиваясь от бездверного входа в свою спальню.

Две сестры сошлись и обнялись в мягком, затяжном, чувственном поцелуе. Тонкие материалы, которые каждая носила, ничего не скрывали от взаимного возбуждения твёрдых сосков и излучаемого тепла тел. Наоми ахнула — пока сосала язык сестры — когда пальцы Аманды нашли влажную щель между её ног и быстро проскользнули двумя пальцами внутрь. Едва через мгновение лёгкий вздох Аманды — когда пальцы Наоми проникли в её мокрое переднее отверстие — также раздался в просторной спальне. Поцелуи и ласки пальцами длились, возможно, пятнадцать секунд, прежде чем они наконец, неохотно, разошлись. При этом тонкая нить слюны на мгновение растянулась между их губами, прежде чем оборваться и упасть в глубокое декольте Аманды. Наоми хихикнула, наблюдая, как она падает и разбрызгивается на белой коже левой груди своей старшей сестры.

В унисон пальцы были извлечены из похотливых кисок и поднесены к не менее похотливым ртам для очищения: пальцы Аманды к рту Наоми и наоборот. Это был освящённый временем и любящий поцелуй на ночь, который обычно давали друг другу две близкие женщины — обычно сёстры или матери и дочери — перед сном.

Это было одной из многих вещей, которых Аманде не хватало, когда она уехала из дома, чтобы быть с Тоддом. Просто простая ласковая близость от посасывания собственных соков киски с пальцев матери перед сном всегда согревала её сердце; и её чресла. С тех пор как она достигла совершеннолетия, Аманде всегда было легче проводить первый час или около того после отхода ко сну, мастурбируя; после того, как мать позволяла ей попробовать собственную влагу перед тем, как выйти из комнаты, чтобы заняться любовью с папой. И Аманда всегда любила смотреть, как уходит её мать: покачивание её сексуальных бёдер; бока её массивных грудей, ясно видимые даже сзади. Большая, но стройная попка, которой славились все женщины Уайлдер. И, конечно, огромная анальная пробка, всегда ясно видимая под любимыми полупрозрачными ночными сорочками её матери в стиле кукольного белья.

Тот факт, что Аманда ясно слышала звуки любовных утех родителей из конца коридора, также подпитывал её ночные сеансы мастурбации.  

Громкие стоны удовольствия и экстаза её матери, когда папа доводил её до множественных оргазмов, были почти так же волнующи для 18-летней Аманды, как крики агонизирующего восторга её матери, когда папа с любовью работал над анальным благополучием мамы далеко за полночь. Она просто лежала на боку в кровати и работала над своей скользкой киской одной рукой, в то время как другая рука сосредотачивалась на её собственном ректальном счастье.

Пальцы наконец очищены, Наоми ещё раз поблагодарила сестру быстрым поцелуем в щёку, надела куртку и вышла за дверь. Аманда осталась одна и разочарованная в спальне сестры. Хотя прошло едва полчаса с её последнего громового оргазма, она уже была так возбуждена снова, что едва могла это выносить.

К чёрту!  — подумала она, садясь на кровать сестры и потянувшись за её набором для мастурбации. У меня есть как минимум двадцать минут до ужина. Я могу хотя бы немного снять напряжение с моего либидо.

Как только она выбрала красивый толстый фаллоимитатор с венами — который, как она определила, будет потрясающе чувствоваться, скользя через её бедный, уязвимый сфинктер,  — звуки Эмили и Коры, начинающих снова, донеслись из коридора.

Вау! Эти двое точно очень любят друг друга, подумала Аманда про себя. Я даже не думаю, что мы с Мэри так много трахались, когда делили комнату. Годы назад, в восемнадцатый день рождения Мэри, она и Аманда переехали в одну спальню; и провели много интимных ночей вместе, прежде чем Аманда съехала.

Аманда злобно улыбнулась, когда ей внезапно пришла в голову прекрасная идея. Приняв решение, она взяла выбранную игрушку для попки и побежала по коридору в комнату младших сестёр. В конце концов, они использовали только одну из своих кроватей; Аманда намеревалась использовать другую, чтобы уделить своей нижней дырочке столь заслуженное внимание. А мысль о том, что она получит место в первом ряду, чтобы посмотреть, как её сестры-подростки пашут друг другу упругие попки, должна была обеспечить достаточно ментальной стимуляции для запоминающейся мастурбационной сессии.

•  •  •

Кора и Эмили даже не заметили, как их старшая сестра вошла в спальню; они были слишком поглощены своими сестринскими утехами. Только когда Аманда наконец достигла достаточно сильного оргазма, что её собственные крики заглушили крики двух потных подростков, они наконец обратили внимание на сестру и огромный фаллоимитатор, который она вгоняла в свою растянутую попку. Кора и Эмили только улыбнулись друг другу и вернулись к своему страстному совокуплению.

•  •  •

В кухне Лора подключила свой планшет к системе безопасности дома, занимаясь приготовлением ужина для семьи. Изначально она намеревалась воспроизвести наказательную сессию предыдущего вечера, когда её старшая дочь показала матери ошибочность её распутных путей. Попка Лоры всё ещё была весьма болезненной от ужасного долбления, которое она получила от фаллоимитатора для наказания тяжёлой зернистости шириной пять и три четверти дюйма и длиной двадцать дюймов. Эта болезненность была усилена тем, что всю ночь она провела с гладкой расширительной пробкой пять и семь восьмых дюйма, глубоко засунутой 

в её истерзанный кишечник.

Лора спала прошлой ночью лучше, чем за месяцы. В конце концов, ни одна из женщин Уайлдер даже не притворялась, что Лора не наслаждалась каждой секундой своего сурового наказания; не то чтобы её громкие крики оргазмического восторга что-то скрывали.

Самым удивительным во всём этом испытании было пробуждение, обнаружив Аманду, также связанной рядом с ней. Аманда обсудила свою собственную наказательную сессию с Эмили и Корой — и результирующее увеличение её максимального анального расширения до пяти и пяти восьмых дюйма — во время утреннего режима клизм семьи. Все четыре участвующие женщины Уайлдер хорошо посмеялись над неожиданным увеличением Аманды, пока они по очереди пользовались клизменными биде.

Лора наслаждалась просмотром своих частых наказательных сессий с тех пор, как была подростком и проходила собственное анальное обучение под строгим руководством своей матери. Когда она вошла в сеть безопасности, чтобы открыть временные архивы из главной спальни, она передумала, когда её взгляд привлекла прямая трансляция из спальни младшей дочери. Будучи матерью Эмили, она, вероятно, была предвзятой, но выражения лица девушки во время сильных оргазмов были чертовски милыми. Поэтому Лора решила посмотреть, как Кора безжалостно вгоняет толстый латексный фаллоимитатор в спазмирующую попку своей связанной сестры. Лора улыбнулась про себя, занимаясь готовкой, пока звуки любовных утех её детей наполняли кухню через стереодинамики планшета.

Когда она вынимала курицу из духовки, Наоми прошла через кухню по пути в гараж и к своей машине. На ней была старая ветровка, чтобы скрыть то, что Лора предположила, она бы не одобрила; учитывая работу младшей женщины.

«Уходишь? » — спросила Лора.

«Ага. И очень опаздываю»,  — сказала она, на мгновение остановившись, чтобы глубоко поцеловать мать по-французски. Пальцы ненадолго нашли мокрые киски, и два передних отверстия были быстро проникнуты, прежде чем она прервала поцелуй.  — «И я ушла! Увидимся завтра вечером»,  — добавила она, направляясь к двери гаража, посасывая сладкие соки своей матери с пальцев.

«Хорошо, милая»,  — ответила Лора, прежде чем засунуть свои мокрые пальцы в рот, чтобы очистить нектар киски своей средней дочери. Остановившись, когда её пальцы были у губ, она добавила:  — «И в любое время, когда захочешь начать респектабельную работу, ТВТF снова нанимает молодых женщин в секретарский пул. Я знаю, Келли Джарвис в отделе закупок ищет нового ресепшиониста. Думаю, тебе понравилось бы работать на неё».

Лора знала, что её маленькая мазохистка действительно полюбила бы работать на миссис Джарвис. Каждый раз, когда она ходила в офис Келли на деловую встречу или «мозговой штурм за обедом», секретарша всегда была немного заплаканной и постоянно двигалась медленно и слегка согнувшись.

«Можем не начинать это сейчас, мама? » — сказала Наоми с раздражением от старого спора между собой и матерью.  — «Мне вполне нравится моя работа».

«Просто подумай об этом. Позиция идёт с полными льготами, которые, думаю, ты найдёшь очень заманчивыми».

Обе женщины знали, что Лора не говорит о медицинской страховке и оплачиваемом отпуске.

«Ладно. Я подумаю»,  — сказала Наоми, закрывая за собой дверь.

Лора покачала головой над плохими решениями своей 

дочери. Ну что ж, подумала она. Я просто буду продолжать пытаться заставить её сделать лучший выбор карьеры. Полагаю, иногда родителю просто нужно позволить своим детям принимать плохие решения и надеяться, что они в итоге сделают правильные.

Возвращаясь к готовке и прямой трансляции траха, разворачивающейся на её планшете, Лора была удивлена, увидев, что Аманда присоединилась к Эмили и Коре на экране со своим внушительным фаллоимитатором. Она всё ещё засовывала длинный инструмент в свою стройную попку и, похоже, ментально готовилась к хорошему растяжению.

Эта маленькая нимфа!  — подумала Лора про себя. Отдохнуть нашим дырочкам, сказала она? Моя зияющая задница! Посмотри на размер этой штуки, которую она туда засовывает! Это одна дыра, которая не получит никакого отдыха! Если она думает, что я буду сегодня вечером к ней снисходительна только потому, что она не может и получаса обойтись без того, чтобы засунуть что-то огромное в свою попку, она сильно ошибается! Откуда у неё такое поведение?

Ну, ладно. Так все знают, откуда у неё такое поведение, неохотно признала Лора себе.

Её собственная попка чувствовалась странно, будучи пустой. Просто не правильно, чтобы идеально вмещающий анус не был заткнут чем-то! Когда Лора остановилась в готовке, чтобы посмотреть, как три из её пяти дочерей доводят себя до оргазма, её правая рука потянулась за спину и под майку к её зияющему нижнему отверстию. Закрытый кулак Лоры без усилий проскользнул мимо её растянутого ануса, когда её сфинктер сомкнулся вокруг запястья.

К чёрту!  — решила Лора.

Похотливая женщина легла торсом на кухонную стойку, чтобы получить хороший угол для раздражающего зуда в её попке; он был довольно глубоко в её попке, в конце концов. Мягкий стон сорвался с губ Лоры, когда её кулак нашёл ритм, соответствующий большому фаллоимитатору, вгоняемому в зияющий анус её младшей дочери на экране. Уголок её сознания отметил, что ритм огромной игрушки, входящей и выходящей из попки Аманды, также совпадал с долблением Коры.

Без осознания этого, кулак, который вскоре входил и выходил из её ануса, также подстроился под ритм экранного траха. Хотя её кулак не был того размера, который Лоре нужен, чтобы по-настоящему насладиться в полной мере, это было лучшее, что у неё было под рукой в тот момент. Временное средство для мастурбации выполняло свою работу эффективно — Лора вскоре почувствовала зарождение приятного предужинного оргазма, зарождающегося из глубин её похотливого ректума.

В итоге три женщины Уайлдер вскоре оргазмировали в идеальном ритме под управлением маэстро Коры Уайлдер. Жаль только, что проведение чисто женского анального оркестра не было оплачиваемой работой!

•  •  •

Аманда, Кора и Эмили в итоге опоздали на ужин более чем на двадцать минут. Несмотря на их опоздание, их мать, похоже, не обиделась.

Никто не прокомментировал слегка подгоревшую курицу, пока они жадно ели, разговаривали и смеялись вместе; как и любая близкая и любящая семья за трапезой. Тот факт, что все женщины Уайлдер, сидящие за обеденным столом, были голыми ниже пояса, имели болезненные, зияющие и 

хорошо смазанные попки, а также киски, наполненные кремом от недавних множественных оргазмов, был достаточно обычным явлением, чтобы не стоить упоминания.

•  •  •

Вечер продолжался без происшествий в доме Уайлдеров. Некоторое время после ужина Лора и Эмили были в большой комнате, смотря последний эпизод «Survivor», который давно закрепил за собой позицию самого продолжительного американского телешоу в истории. Хотя большинство считало, что шоу давно перешло черту — по мнению большинства людей — у него была достаточно большая фанатская база, чтобы обеспечить его продолжающееся существование в прайм-тайм. Текущий сезон приближался к кульминации, и актёры только что проголосовали за исключение жизнерадостной блондинки из Лас-Вегаса с удивительно большими грудями. Эти потрясающие груди провели большую часть сезона едва сдерживаемые топами бикини из верёвочек, которые почти ничего не оставляли воображению; совершенно неподходящая одежда в основном прикрывала только её вечно твёрдые соски маленькими треугольниками ткани, и это было почти всё. Лора и Эмили вели дружеский спор о том, почему она продержалась так далеко в соревновании, прежде чем её выгнали другие участники.

«Ну, очевидно, другие девушки в её племени устали от того, что она выставляла напоказ свои дыни перед камерами при каждой возможности! » — категорично заключила Эмили.  — «Я имею в виду, Господи! Если бы у меня были такие штуки на моей фигуре, я бы падала каждый раз, вставая! » — добавила она для большего эффекта, обхватывая одну из своих значительно меньших грудей 32В левой рукой и притворяясь, что оценивает её вес.

«Твои груди идеальны, милая»,  — успокоила её Лора.  — «Не все мужчины и женщины предпочитают девушек с массивными грудями, как у неё. Многим нравятся девушки с меньшими, более упругими спортивными грудями, как у тебя и Наоми».

«Это легко тебе говорить, мама»,  — ответила Эмили.  — «Твои груди огромные! » — констатировала она как факт. Она подчеркнула свою точку зрения, сжав твёрдый сосок матери между ногтем большого пальца и указательным пальцем правой руки; эта рука проскользнула в бельё Лоры, чтобы играть со спрятанными под ним твёрдыми сосками почти час назад, когда они сели смотреть эпизод «Survivor» на этой неделе.

«Ай! » — поморщилась Лора.  — «Это нехорошо делать с мамой, когда она этого не ожидает! » — отчитала она младшую дочь. Лора нахмурилась на стройную женщину, которая сейчас сидела у неё на коленях, с лучшей имитацией эмоциональной опустошённости; но она не сделала попытки вытащить руку дочери, которая возобновила мягкое поглаживание и игру с её теперь болезненно твёрдым соском. «Будь добра к маминым соскам, или я не позволю тебе больше с ними играть»,  — пригрозила Лора без убеждённости.

«Ага, как будто это произойдёт»,  — возразила Эмили.  — «Как ты предпочитаешь, чтобы твои соски обрабатывали, не совсем секрет здесь, и это было нежное ласкание по сравнению» — заявила она правдиво.  — «В наказание ты заставляла нас носить некоторые из зажимов, которые ты носишь просто для удовольствия, помнишь? »

«Это не в том дело! » — огрызнулась Лора.  — «И те разы были для вашего же блага, твоего и твоих сестёр. Ничто так не сосредотачивает разум 

на том, что происходит внизу, как здоровая доза боли наверху. Но это ни туда, ни сюда. Сейчас мы просто пытаемся смотреть телевизор, и я пытаюсь следить за тем, что происходит. Мне нужно знать, что случилось, для завтрашних сплетен». Различные уловки и схемы в «Survivor» были обычной темой разговоров для женщин в ТВТF, и Лоре нужно было оставаться в курсе.

«О, правда! Мы «просто пытаемся смотреть телевизор»? А что делает твоя левая рука прямо сейчас, пока ты «просто пытаешься смотреть телевизор»? » — невинно поинтересовалась Эмили.

Лора и Эмили удобно расположились вместе в большом, переполненном кресле в большой комнате семьи. Эмили сидела поперёк коленей матери, положив голову на правое плечо Лоры, пока они смотрели «Survivor» на их скромном 196-дюймовом гипер-плазменном телевизоре. Она всё ещё носила ту же обтягивающую тёмно-синюю кофту, что надевала в школу, оставляя себя голой ниже пояса. Левая нога Эмили лежала на левом подлокотнике кресла, а правая была задрана под углом 90 градусов. Это была лучшая позиция, чтобы дать матери беспрепятственный доступ к её двум нижним отверстиям, при этом удобно расположившись и обеспечивая обеим женщинам ничем не загороженный вид на телевизор.

Упомянутые пальцы руки в вопросе закончили искать густые соки, произведённые в текущей киске младшей женщины, всего несколько минут назад и вернулись к нижнему отверстию, расположенному всего в дюйме или около того ниже мокрого верхнего отверстия. Хотя называть верхнее отверстие «мокрым» на этом этапе было во многом ошибкой, поскольку Лора провела весь часовой эпизод «Survivor», перенося самодельный девичий нектар из верхнего отверстия в нижнее. К этому моменту оба отверстия были одинаково мокрыми, свободными и скользкими от сладкого, молодого сока киски Эмили.

То, что началось с начальных титров «Survivor» как просто два пальца в поисках влажной смазки марки Эмили, продвинулось по количеству по мере продолжения эпизода до трёх, четырёх и, наконец, до всех пяти пальцев. Экспертная рука Лоры теперь была до её вытянутого большого пальца в нижнем отверстии Эмили, пока она крутила её туда-сюда, пальцы шевелились и щекотали всё время, чтобы убедиться, что каждый квадратный дюйм внутренней поверхности ректума её дочери был тщательно покрыт как можно большим количеством скользкого сока, сколько она могла засунуть в просторную дыру. Лора чередовала удержание руки плоской и похожей на лезвие, вращая запястье на 180 градусов взад и вперёд и проскальзывая кулаком в тугую попку самой тугой из всех женщин Уайлдер и обратно. Она делала это снова и снова, гарантируя, что попка подростка раскрывалась до своего полного потенциала. Поскольку попка Эмили провела весь день, будучи болезненно расширенной пробкой, которую выбрала Аманда, разработка податливой дыры до её текущих размеров не составила труда для этой любящей матери пятерых ненасытных анальных шлюшек. В конце концов, все четыре старшие сестры Эмили провели много вечеров, свернувшись на коленях у матери, получая точно такое же анальное обращение, которое Эмили наслаждалась прямо сейчас.

В настоящее время, завершив первые два 

этапа своего кругового путешествия, Лора извлекла пропитанную соками киски и попки руку и пальцы из самого приватного отверстия своей дочери, чтобы поднести блестящие пальцы к ждущему рту дочери. Эмили издала маленький стон протеста от непрошенного ощущения пустоты, которое она внезапно почувствовала между своими подтянутыми и мускулистыми ягодицами. Но, к её чести и обучению, она даже не колебалась, принимая предложенные пальцы в рот, чтобы пососать и вылизать их дочиста в очередной раз за этот вечер.

«Я не имею ни малейшего понятия, о чём ты говоришь, юная леди»,  — отшутилась Лора, стараясь сохранить лучшее покерное лицо. Всё, что Эмили смогла выдавить в ответ вокруг грязных пальцев во рту, было мягким, вопросительным «Мм, хм? » — пока она старательно лизала и сосала их. В мгновение ока пальцы её матери снова были чистыми, и Лора вытащила руку, чтобы вернуть её к мокрой щели ниже.

«Я просто говорю, что... унх... она не должна удивляться, что её выгнали, с тем, как она играла на камеру с этими массивными штуками»,  — продолжила Эмили свой изначальный спор, как будто ничего примечательного не прерывало её, пока пальцы Лоры возвращались к первому пункту их трёхэтапного путешествия, снова зарываясь в выбритую подростковую киску. Эмили издала ещё один мягкий «унх», когда большой палец матери снова начал тереть её набухший клитор; её молодые бёдра вскоре начали двигаться в такт поглаживаниям большого пальца по её возбуждённому клитору.

Лучший способ заставить дочь производить обильное количество её собственной смазки — это уделить немного заслуженного внимания её бугорку. Лора не была разочарована, поскольку в мгновение ока почувствовала, как её рука снова начала хлюпать внутри растянутой киски дочери, производящей ещё одну порцию острой влаги.

«Я думаю, это больше связано с трюком с острым соусом, который она провернула на прошлой неделе, чем с размером её грудей»,  — наконец вступила в спор Лора.  — «Конечно, они не скажут это прямо на национальном телевидении, но довольно сильно намекали, что она подмешала здоровую дозу этой штуки в запас лубриканта Воttоm»s Еvе своего племени». Хотя все удобства и роскоши современной жизни были убраны у участников «Survivor», большинство основных потребностей всё ещё предоставлялось: еда, вода, предметы личной гигиены, анальный лубрикант, презервативы, медикаменты и тому подобное. В эпизоде на прошлой неделе они запикселили этикетку бутылки, когда жизнерадостная блондинка играла на камеру, намекая, куда она планировала налить острый соус, но вся зрительская аудитория узнала форму бутылки как Воttоm»s Еvе. Это был распространённый, брендовый анальный лубрикант; «Специально разработан для её удовольствия», как гласили их объявления.

Это была та же марка лубриканта, которая находилась в каждой комнате дома Уайлдеров. Лично Лора предпочитала вишнёвый вкус Воttоm»s Еvе.

«Это была просто последняя капля, мама»,  — сказала Эмили.  — «Я уверена, что её собирались выгнать ещё до того, как все поняли, кто подмешал соус в лубрикант. И говоря об этом, я имею в виду, насколько глупой блондинкой она может быть?! Я понимаю, она блондинка с огромной 

грудью, но да ладно! Когда ты единственная, у кого попка буквально не горит, не так уж сложно понять, кто это сделал. По крайней мере, она могла бы притвориться!

Хотя её актёрская игра вряд ли была бы убедительной».

«Ну, по крайней мере, с последним я с тобой согласна»,  — согласилась Лора, вытаскивая свои блестящие пальцы из пухлой вагины дочери, сжимая их в кулак и мягко вдавливая руку в зияющий анус Эмили. Понадобилась всего секунда или две, чтобы сфинктер Эмили удобно сомкнулся вокруг запястья матери. Это вызвало лишь небольшой вздох у молодой женщины; обе — мать и дочь — не отводили глаз от экрана, пока заплаканная блондинка делала последнюю мольбу к камере во время своего выходного интервью. Похоже, она просто не понимала, почему её только что выгнали.

«Глупая и невнимательная»,  — прокомментировала Эмили, перестраивая свою позицию, чтобы дать матери лучший доступ к её смазанному нижнему отверстию.

Лора не дала анусу дочери долго отдыхать удобно, начиная вращать руку внутри тугой анальной полости Эмили. Она чередовала это движение, вытаскивая свой закрытый кулак ровно настолько, чтобы вытянуть напряжённый сфинктер младшей женщины наружу от её тела, пока он боролся, чтобы приспособиться к диаметру руки Лоры. Не позволяя руке полностью выскользнуть из натянутого кольца мышц дочери, она удерживала самую широкую часть кулака прямо у тугого отверстия, прежде чем полностью погрузить его обратно в влажную дыру и возобновить вращение руки.

Эмили только тихо стонала и хныкала от непрерывных вторжений матери в её ректальную пещеру. С увеличением тренировок, которые её нижнее отверстие получило за последние несколько дней, проникновение было гораздо легче, чем обычно, когда они смотрели «Survivor» каждую неделю. Часть её была рада, что её анальное расширение хорошо продвигается благодаря всему дополнительному вниманию; возможно, она всё-таки станет достойной девушкой Уайлдер.

«Опять же, это то, с чем, я думаю, все могут согласиться».

В этот момент Кора прошла мимо телевизора по пути в спальни. Она замедлила шаг, чтобы понаблюдать, как её сестра и мать проводят качественное семейное время друг с другом в любимом кресле Лоры. Её собственная попка слегка покалывала от крохотной доли ревности, видя, как кулак матери скользит взад и вперёд в маленькой попке сестры. У Коры и Лоры было своё собственное расписание просмотра телевизора; но ей придётся ждать следующей недели, чтобы занять место Эмили на коленях Лоры, пока мать будет наполнять её попку её молодым соком киски.

«Что делаешь, милая? » — спросила Лора, когда её дочь медленно проходила мимо.

«Просто иду в свою комнату делать домашку, мама»,  — ответила Кора.  — «Аманда получила звонок от Мэри из Лондона, так что я оставила её в кухне, чтобы они могли поболтать».

«Мэри? Как дела у твоей старшей сестры? »

«Нормально. Она с нетерпением ждёт отпуска дома, когда школа закроется на лето через несколько недель».

«Отлично! » — воскликнула Лора. Ей не нравилось, что Мэри живёт в Великобритании в эти дни, но она всегда возвращалась домой на пару месяцев летом.  — «А как дела у 

её прекрасной жены, Виктории, в эти дни? »

«Эм... Нормально, наверное»,  — ответила Кора. Честно говоря, она не особо обращала внимание на начальные любезности между старшими сёстрами.  — «Я уверена, Аманда может рассказать тебе все подробности»,  — добавила она, покидая большую комнату, направляясь в свою спальню и к ожидающей домашке. Конечно, единственная домашка, которую она собиралась делать, находилась в большом ящике с латексными инструментами под её кроватью.

«Ну, это было информативно»,  — прокомментировала Эмили, когда её сестра ушла, и затем громко ахнула от особенно сильного толчка и вращения, которые рука её матери сделала внутри её скользкой попки.

«Я уверена, Аманда расскажет мне после того, как закончит»,  — сказала Лора и улыбнулась про себя над своим непреднамеренным двусмысленным намёком.

Думаю, неважно, означает ли её «закончить» завершение телефонного разговора или её следующий оргазм; оба варианта не так уж далеки в будущем, подумала Лора. И ей лучше наполнить меня в более чем одном смысле!

Наконец, рыдающая блондинка с удивительно большими грудями попрощалась и ушла из кадра, и программа перешла на последнюю рекламную паузу.

«Хорошее избавление»,  — яростно сказала Эмили.

По счастливому совпадению, первой рекламой была реклама лубриканта марки Воttоm»s Еvе. Две привлекательные женщины, мать и дочь, шли по парку, разговаривая, когда сцена открылась. Дочь спрашивает: «Мама, ты когда-нибудь чувствуешь... недостаточно смазанной... там сзади?... Ну, знаешь... » Мама по-матерински улыбается и отвечает: «Конечно, милая. Поэтому я всегда использую много лубриканта Воttоm»s Еvе каждый день. Он ведь специально разработан для её удовольствия». Затем реклама продолжила говорить о вязкости при длительном использовании, сбалансированности рН для женского тела и бла-бла-бла... Всё это время обходя вероятный факт, что обе актрисы, как и подавляющее большинство женщин в мире, носили невероятно толстые анальные пробки ежедневно. Такое откровенное разоблачение никогда бы не прошло цензуру для прайм-тайм телевидения. Поэтому, кроме названия продукта, все другие отсылки к анальным стрессам, испытываемым целевой аудиторией, были искусно написаны, чтобы только косвенно касаться темы, при этом донося ключевые пункты продажи. Это было данью искусству рекламы чувствительного женского гигиенического продукта для масс, при этом сохраняя разговор на уровне G.

«И что ты теперь будешь делать, раз у тебя больше нет грудей этой бимбо, чтобы жаловаться на них во время «Survivor»? » — спросила Лора, вытаскивая свой закрытый кулак из его укрытия с влажным, слышимым хлопком. Проверяя скользкость своих пальцев, потирая их друг о друга, она определила, что пора начинать цикл отверстий заново для свежей женской смазки.

«Наслаждаться шоу? » — сказала Эмили и затем открыла рот, чтобы принять пропитанные соком киски и попки пальцы, которые мать снова поднесла к её лицу.

«Правда? Ты весь сезон ныла о них. Я начинаю думать, что тебе просто не нравятся большие груди».

«Я люблю большие груди! » — подтвердила Эмили вокруг пальцев, которые она старательно отмывала во рту.  — «Особенно твои»,  — добавила она с улыбкой и снова ущипнула твёрдый сосок матери для дополнительного акцента.

«Ай! » — пожаловалась Лора.  — «Я предупреждала тебя о том, чтобы не щипать мамины бедные соски так! »

«А 

я тебе сказала, что ты полна ерунды»,  — парировала Эмили, теперь, когда её рот снова был свободен от пальцев.

Лора не теряла времени, прежде чем зарыть эти пальцы обратно в пропитанную киску дочери в поисках ещё её сладкой смазки. «Теперь, когда шоу почти закончилось»,  — сказала она, намеренно меняя тему,  — «пора начинать вытаскивать весь этот сок киски из твоей маленькой попки».

«Она не такая уж маленькая, мама»,  — запротестовала Эмили.  — «Я весь день носила расширительную пробку три с половиной дюйма! »

«О, милая. Это так мило»,  — снисходительно сказала Лора, работая пальцами внутри переднего отверстия Эмили, покрывая их сочными соками, которые там находились.  — «А какого размера были пробки твоих сестёр сегодня; или твоей матери? Тебе ещё далеко до того, чтобы люди перестали называть твою нижнюю дырочку словами вроде «тугая» или «маленькая»».

Эмили вздохнула с покорностью. «Я знаю, мама. Но я стараюсь».

«Я знаю, что стараешься, милая; и я признаю, что частично виновата. Мы увеличим частоту твоих тренировочных сессий и быстро догоним Кору. По крайней мере, будет кто-то в этом доме, кто не сможет тебя дразнить! »

«Спасибо, мама. Мне бы это понравилось»,  — сказала Эмили, а затем поняла, что только что согласилась участвовать в более частых сессиях болезненного анального обучения своей матери. Несколько дней назад она бы усомнилась в своём здравомыслии при одной этой идее, но теперь она обнаружила, что на самом деле с нетерпением ждёт тренировок; какими бы мучительными они ни были.

«Это хорошо! » — гордо сказала Лора. Заметив, что «Survivor» теперь закончился и идут титры,  — «Хорошо, юная леди, пора тебя прочистить»,  — сказала она, наконец вытаскивая свои ищущие пальцы из щели дочери. На этот раз, однако, она поднесла их к своему собственному рту для тщательной очистки.

Боже!  — подумала Лора, пока её язык кружился вокруг её обмакнутых пальцев. У неё действительно самый вкусный нектар в мире!

Эмили только хихикнула и соскользнула с коленей матери.

•  •  •

Несколько минут спустя Аманда — всё ещё разговаривая по телефону с Мэри — прошла через большую комнату по пути в главную спальню за зарядкой для своего смартфона. Зрелище в комнате напоминало её собственное раннее обучение. Эмили сидела на диване, её попка свисала с края, с лодыжками за плечами, пока она грубо играла со своими сосками под рубашкой. Их мать стояла на коленях на полу, жадно пожирая два нижних отверстия дочери; сосала и лизала изо всех сил.

Аманда помнила, что её мать всегда умела создавать особенно мощный вакуум ртом, и сомневалась, что ей понадобится много времени, чтобы высосать каждую каплю сладкого нектара из отверстий Эмили.

Мэри Аманда прокомментировала: «Помнишь ту штуку, которую мама всегда делала с нами, пока мы смотрели телевизор? »

«С фистингом на коленях у мамы? Конечно. Почему? » — ответила Мэри.

«Ну, похоже, теперь очередь Эмили. Мы здесь в фазе очистки»,  — весело прокомментировала Аманда. Её продолжающийся разговор с Мэри остался совершенно незамеченным младшей сестрой и матерью.

«Ооо... Я люблю эту фазу! »

Аманда остановилась на своём пути через комнату, чтобы посмотреть на спектакль; и 

жадно полюбоваться зияющей пропастью между твёрдыми ягодицами матери, которая даже сейчас, спустя часы простоя, всё ещё была легко четырёхдюймовой в поперечнике. Как бы ни была вышедшей из практики нижняя дыра её матери в общем масштабе вещей, никто не мог отрицать, насколько изысканно натренирован этот проход на самом деле.

Она задержалась лишь на мгновение дольше, чтобы сделать быстрый снимок и отправить Мэри; ей бы понравилось знакомое зрелище.

«Эй, сестрёнка. Я отправляю тебе кое-что, чтобы напомнить о доме и почему ты должна ждать своего отпуска»,  — сказала Аманда, переключаясь по экранам смартфона, чтобы прикрепить изображение к разговору.

«Восхитительно! » — всё, что сказала Мэри.

•  •  •

Когда вечер подходил к концу той ночью, Эмили, Аманда и Лора были в общей ванной комнате семьи, готовясь ко сну. Они заканчивали свои обычные приготовления перед сном: чистили зубы, промывали кишечники и занимались другими личными гигиеническими делами. Кора только что покинула ванную, направляясь в кровать, первой завершив свой ночной ритуал.

«Так, мама говорит мне, что поймала тебя, как ты мастурбировала на днях, трогая только свою киску; и полностью пренебрегая своей изящной попкой»,  — внезапно спросила Аманда младшую сестру.

Щёки Эмили заметно покраснели от смущения. «Да, поймала»,  — призналась она.  — «И я была наказана прямо там».

Аманда вздохнула. «Некоторые женщины в этом доме просто странные»,  — заявила она.  — «Сначала вас двоих поймали за неправильной мастурбацией, а потом я нахожу Эмили, которую растягивали только с соком киски в качестве смазки, и маму, которая слишком много раз кончала во время собственной наказательной сессии. Вам двоим, возможно, нужна серьёзная психологическая помощь, чтобы разобраться с вашими раздвоенными личностями. По крайней мере, Кора, Наоми и я последовательны! »

Лора только хихикнула над правдой этой оценки. Эмили застенчиво улыбнулась. Среди женщин Уайлдер не было секретом, что их матриарх была наказана прошлой ночью; и за что.

«Я серьёзно, однако. Когда ты и девочки в последний раз проходили полное обследование? » — спросила Аманда у матери.

«На самом деле, прошло довольно много времени»,  — задумчиво ответила Лора после нескольких секунд.

«Знаешь что: я позвоню Веронике первым делом утром. Надеюсь, у неё найдётся свободное окно для вас троих. Наша компания ведь поставляет немало товаров в её клинику, так что я уверена, я могла бы попросить это как личное одолжение»,  — услужливо сказала Аманда. Доктор Вероника Дермотт была гинекологом, проктологом и терапевтом семьи Уайлдер годами. Муж Вероники был личным другом покойного мужа Лоры, Дэйва; они играли в гольф почти каждую субботу.

«Это на самом деле хорошая идея»,  — согласилась Лора.

«Унх! Я ненавижу обследования»,  — пожаловалась Эмили.  — «Можно подумать, в двадцать первом веке у нас была бы технология, чтобы хотя бы подогреть зеркало! »

«Можно подумать»,  — согласилась Аманда, хихикая.

«О, не так уж это и плохо, вы двое! » — пожурила их мать.  — «И нам будет полезно пройти обследование».

«Ладно, хорошо. Ну, я иду спать»,  — объявила Эмили, завершив всё, что ей нужно было сделать.  — «Спокойной ночи, мама»,  — сказала она, обмениваясь языками и ласками киски с матерью.

«Спокойной ночи, старшая сестра»,  — и процесс 

повторился снова, прежде чем 18-летняя покинула комнату.

«А почему бы нам самим не отправиться в спальню, Аманда? » — спросила Лора.  — «В конце концов, я считаю, что наказание собственной матери само по себе является наказуемым проступком.

Мамочке, возможно, придётся дисциплинировать попку своей милой маленькой девочки сегодня вечером! » — добавила она с злобным блеском в глазах, поворачиваясь и направляясь в главную спальню и её ожидающие полки, полные внушительного оборудования для наказания.

Аманда почувствовала, как её киска немедленно начала течь, когда мать перешла на третье лицо. «Думаю, мамина маленькая девочка тоже этого заслуживает»,  — сказала она и послушно последовала за матерью.

•  •  •

Когда старшая сестра Уайлдер и матриарх направились в главную спальню, Эмили вошла в спальню, которую делила с Корой, одетая лишь в свободный белый кроп-топ. Хотя он хорошо прикрывал её упругие молодые груди, рубашка мало что скрывала от твёрдых сосков, венчавших их. Она с нетерпением ждала хорошего ночного сна; возможно, после небольшого анального развлечения с её набором для мастурбации, конечно.

18-летняя рыжеволосая была удивлена, увидев Кору, лежащую в её кровати, под её одеялами, в тускло освещённой комнате. Обычно Кора была бы в разгаре своей обычной мастурбационной сессии перед сном, когда Эмили входила в комнату. Предпочитаемый метод самоудовлетворения Коры заключался в том, чтобы установить довольно большой фаллоимитатор с венами на магнитной жёсткой точке, встроенной в её матрас, и оседлать латексный фаллос — в стиле наездницы — пока она не получала достаточно оргазмов и не засыпала; после закрепления значительной ночной пробки в её оргазмированной попке, конечно. Стоны удовольствия и крики экстаза её сестры обычно помогали Эмили засыпать.

Но сегодня всё выглядело так, будто события развернутся немного иначе.

Кора улыбнулась своей озадаченной сестре и отбросила верх одеяла, чтобы показать свою собственную ночную одежду: обтягивающую розовую майку. Глаза Эмили немедленно были привлечены к твёрдым, без лифчика соскам, торчащим через тонкий, обтягивающий материал; почти как будто они просили, чтобы их пососали. Несмотря на мгновенное удивление, она почувствовала, как её киска увлажняется при этой мысли.

«Я подумала, что мы могли бы спать вместе сегодня, сестрёнка»,  — сказала Кора, похлопывая по пустому матрасу рядом с собой.  — «Мы действительно не так уж много это делали с тех пор, как ты решила, что, возможно, анальные игры — не твоё. Теперь, когда ты вернулась к принятию традиций семьи Уайлдер, я подумала, что мы могли бы проводить больше ночей вместе! »

Эмили знала, что простое приглашение, вероятно, далеко не всё, что задумала её чуть старшая сестра. Несмотря на свои сомнения, она ответила: «Думаю, это было бы нормально. Хотя, честно говоря, я думала, ты уже будешь на пути к своему очередному оргазму. Я знаю, как сильно ты любишь свои ночные мастурбационные сессии! »

«Конечно, я их люблю! Какая здоровая молодая женщина их не любит?! Что ты думала, я делала раньше, когда сказала, что иду в свою комнату учиться? Хотя, думаю, ты была слишком занята в тот момент, чтобы уловить мой тонкий намёк; с кулаком 

мамы, наполняющим твою попку твоим соком киски».

«Да, похоже, я пропустила намёк на этот раз»,  — согласилась Эмили, пересека комнату к кровати сестры. Она не могла не заметить, что её заботливая сестра уже разложила их ночные пробки на прикроватной тумбочке. Они выглядели как пара больших банок из-под газировки, стоящих на чуть более узких подиумах. Она предположила, что четырёх с половиной дюймовый анальный разрушитель был для Коры, а меньший трёх с половиной дюймовый анальный тренажёр — для неё. Как мило с её стороны!

«Ты выглядела так, будто наслаждаешься. Я знаю, что я наслаждаюсь, когда мы с мамой смотрим «Аmеriсаn Idоlаtеr» каждый вторник, и она так же обрабатывает мою попку час или около того»,  — мечтательно добавила Кора, пока её младшая сестра забиралась в кровать и под одеяла с ней.

Кора лежала на боку, и Эмили присоединилась к ней в подобной позе, так что пара теперь лежала в позе ложечек. Кора переместила руку, чтобы накинуть её на торс сестры; ей удалось просунуть руку в отверстие рукава свободного топа — пока Эмили поправляла простыни над ними — чтобы играть с обнажёнными грудями, которые она нашла под ним. Понадобился лишь один сильный щипок и твёрдое катящее движение к первому уже твёрдому соску, который она нашла, чтобы Эмили тихо застонала и повернула голову назад, чтобы посмотреть в глаза сестры с расстояния всего нескольких дюймов. Кора улыбнулась миниатюрной молодой женщине, делящей с ней кровать, прежде чем наклониться для страстного поцелуя. Пока их языки танцевали и играли друг с другом, мягкие стоны удовольствия начали вырываться изо рта Коры, соответствуя стонам её сестры. Собственные стоны желания Эмили только усиливались, по мере того как мучения, которые Кора применяла к её каменно-твёрдым соскам, нарастали в интенсивности.

«А я-то думала, ты действительно просто хочешь спать»,  — удалось выдавить Эмили между их играми языками и жестоким обращением, которому подвергались её соски.

«Опять ошиблась, младшая сестрёнка! » — похотливо поправила Кора, прежде чем заставить Эмили замолчать ещё более мощным обменом слюной. Воля Эмили покорно растворилась под напором своей доминантной сестры.

После нескольких минут этого любящего насилия младшая сестра начала раздвигать ноги, чтобы дать своим пальцам доступ к текущей киске между её стройными ногами. Это была лазейка, которую Кора искала в своём хитро спланированном засаде. Расслабив собственные ноги, трёх с четвертью дюймовый в ширину, двадцатидвухдюймовый в длину страпон, закреплённый на её талии, вырвался на свободу и с слышимым «шлёп» столкнулся с пропитанной киской Эмили.

Глаза Эмили широко распахнулись от неожиданного удара, и она вопросительно посмотрела на сестру. К её чести, она не остановила страстные поцелуи и не отстранилась от явно значительного фаллоса, привязанного к тазу сестры; прекрасно понимая его предполагаемую цель. Глаза Эмили медленно закрылись снова, в принятии своей судьбы, пока Кора двигала бёдрами взад и вперёд; заставляя толстый инструмент массировать набухшие вагинальные губы сестры.

«Не могли бы ты помочь мне, Эм? Мои руки как-то не в удобном положении, чтобы 

сильно помочь»,  — мягко попросила Кора сестру, прежде чем вернуться к их поцелуям.

Не отвечая вербально и не открывая глаз, Эмили просунула свободную руку между их телами и наклонилась вперёд. Найдя предварительно смазанный ствол рукой, она умело выровняла жестоко толстый — по крайней мере, для её тугой и неподготовленной попки — фаллоимитатор с её расслабленным сфинктером и помогла Коре ввести первые несколько дюймов внутрь её жаждущего ректума. Лишь несколько лёгких вздохов сорвались с губ Эмили, пока Кора засовывала всё больше латекса в её нижнее отверстие.

С лишь примерно восемью дюймами, зарытыми в сестру, Кора начала мягкое движение траха взад и вперёд. Она намеревалась сделать это мягким и продолжительным любовным актом, а не жестоким трахом, вокруг которого, казалось, вращались их обычные сестринские занятия. Конечно, Эмили понятия не имела о настоящей длине двадцатидвухдюймового ректального разрушителя, на который она скоро будет полностью насажена. Насколько знала Кора, юная хрупкая девушка никогда раньше не была проникнута так глубоко. Она задавалась вопросом, сколько дюймов она сможет засунуть в свою младшую и менее опытную сестру, прежде чем Эмили поймёт, что происходит что-то особенное.

Если бы она была склонной к ставкам женщиной, она бы поставила на четырнадцать дюймов.

С достигнутым начальным проникновением Эмили вернула руку, чтобы положить её на бёдра сестры. Она мягко потянула вперёд, побуждая Кору трахать её попку глубже. Если бы она только знала, насколько глубоко страпон Коры может забраться в её внутренности, она, возможно, не была бы такой рьяной.

Стараясь не выдать Эмили её истинное положение, Кора продолжала свой мягкий ритм; позволяя своему инструменту проникать чуть глубже в свою невнимательную сестру с каждым толчком внутрь. Эмили только стонала от желания, пока нарушение её тугой дыры становилось всё глубже и глубже. Всё это время Кора отвлекала младшую сестру их энергичным обменом слюной и жестокой манипуляцией с теперь очень болезненными грудями младшей женщины.

После почти пяти минут мягкого растяжения попки Кора оценила, что она примерно на двенадцать дюймов глубоко в самом приватном проходе сестры. Эмили была вне себя от мазохистского желания. Снова и снова она умоляла старшую сестру вбить огромный разделитель попки в её аккуратную попку сильно, быстро и без оглядки на её комфорт или вероятные мольбы о пощаде; и снова и снова Кора отказывалась. Это был темп, к которому Эмили не привыкла. Их родители и старшие сёстры любили гораздо более энергичный секс — особенно когда дело касалось анального секса — и они научили своих дочерей и младших сестёр любить и жаждать энергичного ректального долбления; чем сильнее, тем лучше. Из-за этого Эмили ещё не достигла ни одного ошеломляющего оргазма; и после пяти минут сношения без одного — это было то, к чему женщины Уайлдер просто не привыкли. Кора могла признаться себе, что если бы роли были обратными, она тоже сходила бы с ума от разочарования.

«Пожалуйста, Кора!... Хватит... дразнить меня! » — требовала Эмили между медленными, но всё более глубокими толчками Коры 

в её нижнее отверстие.  — «Мне нужно... кончить... так сильно! »

«Тшш, теперь, младшая сестрёнка»,  — успокаивала Кора нарастающее разочарование другой женщины.  — «Просто позволь своей старшей сестре проработать твою крошечную попку. Если бы ты перестала постоянно ныть о том, как сильно тебе нужно кончить, и просто наслаждалась приятным трахом, который даёт тебе старшая сестра, ты бы, возможно, полюбила это»,  — солгала Кора. Ни одна живая женщина Уайлдер сегодня не подчинилась бы добровольно такому медленному и затянутому люблению попки, если бы у неё был выбор между этим и быстрым и яростным анальным долблением, которое могло длиться то же время. Последнее было бесконечно более продуктивным в создании гормонов, производящих удовольствие.

«Но... Корааааа! » — вскричала Эмили.  — «Мне нужно... кончить... так чёртовски... сильно! »

«Никаких но! » — отрезала Кора.  — «Ты примешь свой приятный трах попки, как большая девочка, и тебе это понравится! Поняла? » — сказала она, вталкивая ещё хотя бы дюйм длинной игрушки, погружающейся в попку, в похотливую задницу сестры. Она особенно сильно потянула за воспалённый сосок Эмили, чтобы сестра не заметила более глубокое проникновение, которое к этому времени должно было быть далеко за четырнадцать дюймов. Эмили только зверино застонала и выгнула спину, чтобы дать своей садистской сестре ещё больше доступа к её бедным грудям; это имело дополнительный эффект, вталкивая ещё дюйм или около того толстого латекса в её заднюю дыру. В наполненной похотью бессознательности Эмили, похоже, даже не заметила.

Хорошо, что я не ставила настоящие деньги на отметку в четырнадцать дюймов, отметила Кора про себя. Думаю, я бы только что потеряла свои вложения!

Наконец, после всего трёх или около того толчков, Эмили начала замечать, что что-то не так. Хмыкая от неожиданного дискомфорта, пока страпон Коры вторгался в участки её толстой кишки, которые никогда раньше не знали вкуса латекса, глаза Эмили широко раскрылись, чтобы вопросительно уставиться на сестру.

«Чёрт возьми!... Какой длины... эта штука... Кора? » — серьёзно спросила она.

«О, всего около двадцати двух дюймов или около того»,  — небрежно прокомментировала Кора.  — «Я позаимствовала его из маминого набора полной длины сегодня вечером. Подумала, ты оценишь! »

«Двадцать два дюйма! Ты что, с ума сошла! » — потребовала Эмили, сумев выдать полное предложение на одном дыхании.  — «Я не могу принять ничего так глубоко! »

«Конечно можешь, глупышка! » — успокаивающе сказала Кора.  — «Ты уже приняла три четверти»,  — добавила она, более твёрдо толкнув бёдра вперёд, чем раньше, чтобы раздвинуть прекрасную попку сестры почти на два полных дополнительных дюйма трёх с четвертью дюймовой латексной колонны. Эмили тихо вскрикнула от боли и плотно закрыла глаза.

Зная, что секрет теперь раскрыт, Кора начала слегка ускорять темп и нажимать глубже с каждым медленным и целенаправленным толчком. Она знала из личного опыта, насколько некомфортно были первые несколько раз с действительно глубоким анальным проникновением. Их мать познакомила её с этим актом всего несколько месяцев назад в рамках их всё более частых тренировочных сессий.

Кора плакала и умоляла мать остановиться, пока Лора погружала двадцатидвухдюймовый в длину, трёх с тремя четвертями 

дюймов в ширину фаллоимитатор всё глубже и глубже в её болезненную и протестующую попку. Если бы не энергичный куннилингус Наоми — Лора попросила среднюю дочь помочь в тренировке Коры той ночью — отвлекающий её, пока их мать вторгалась в неё глубже, чем она считала возможным, она, возможно, действительно попыталась бы сбежать. В итоге, когда Лора полностью погрузила толстый и невероятно длинный фаллоимитатор в её спазмирующий анус и начала по-настоящему изнурительное яростное долбление с выбранным инструментом, Кора узнала, насколько приятным может быть действительно глубокое анальное вторжение. Она кончила так сильно и так долго той ночью, что сама Кора попросила мать трахать её глубоко во время следующих трёх тренировочных сессий. Лора охотно исполнила просьбы дочери некоторое время, прежде чем наконец отказать, поскольку ей было чему ещё учить молодую девушку, кроме глубокого траха с простым трёх с тремя четвертями дюймовым фаллоимитатором.

Так что Кора знала, как сильно Эмили оценит то, что она делает для своей младшей сестры; при условии, что она сможет держать её достаточно отвлечённой, чтобы завершить глубокое осквернение болезненной попки младшей женщины. После дюжины медленных толчков Кора знала, что ей осталось всего несколько дюймов до полного погружения в попке сестры.

«Чёёёёёрт!... Корааааа! » — задыхалась Эмили.  — «Стой! Я не могу... больше взять! »

«Конечно можешь! » — быстро ответила Кора, не замедляя темп.  — «Тебе остался всего дюйм! »

Ну, скорее два, но кто считает, поправила себя Кора.

«Нееет... Больше не надо... »

«Да ладно! Разве не ты требовала, чтобы я трахала тебя, несмотря на любые протесты, которые ты можешь издать? » — напомнила Кора.  — «Это было не больше нескольких минут назад. Неужели ты уже забыла свою просьбу? »

«Не... то, что я... имела в виду! » — хмыкнула Эмили, пока толстый и реалистично текстурированный фаллоимитатор начинал врезаться в основание её лёгких в своём бесконечном стремлении добраться до самой глубокой точки внутри сопротивляющегося тела Эмили.  — «Пожалуйста... остановись... »

«Чепуха! Ты почти на месте»,  — успокаивающе сказала Кора.  — «Поверь мне. Как только ты примешь это полностью и испытаешь несколько основательных оргазмов, ты будешь умолять об этом каждую ночь! »

«Пошла ты, Кора! Вытащи его! » — яростно сказала Эмили, но не сделала ни малейшего движения, чтобы попытаться избежать болезненно глубокого вторжения её тугой попки.

Непреклонная перед гневом сестры, Кора продолжала вталкивать всё больше и больше толстого ствола всё глубже и глубже в свою теперь плачущую сестру. Она тоже плакала, когда их мать впервые проникла в неё так глубоко.

«Поверь мне»,  — повторила Кора.  — «Я знаю, это больно в первый раз. Мама трахала меня так глубоко всего несколько месяцев назад, и это было адски больно! » — доверительно сообщила она своей измученной сестре.  — «Просто вспомни, как больно было, когда мама начала растягивать тебя там сзади, а теперь ты сертифицированная анальная мазохистка; как и все мы. И я знаю, ты видела, как мама и Аманда принимали вещи глубже, чем это, в свои попки, так что ты знаешь, это возможно. Так позволишь ли ты своей старшей сестре сделать тебе 

приятно? »

Эмили прикусила нижнюю губу и несколько раз прерывисто вдохнула и выдохнула, прежде чем ответить очень тихо: «Да».

Кора знала, что последние защиты Эмили наконец пали. «Хорошо»,  — сказала она и улыбнулась в наполненные слезами глаза своей любимой сестры.

С одним финальным толчком бёдер Кора зарыла все двадцать два дюйма трёх с четвертью дюймового укротителя попки в протестующую задницу младшей Уайлдер. Эмили только жалобно застонала от экстремального вторжения её изящной попки.

«Хорошая девочка! » — радостно объявила Кора.  — «Все двадцать два дюйма! »

Эмили только прерывисто застонала.

С бёдрами, теперь вплотную прижатыми к мускулистым ягодицам сестры, Кора спросила: «Готова ли ты, чтобы старшая сестра сделала все эти страдания стоящими? »

Эмили только резко кивнула головой и держала свои наполненные слезами глаза плотно закрытыми, справляясь с интенсивными ощущениями перестраивающего органы проникновения её ректального тракта.

Кора оттянула бёдра назад примерно на шесть дюймов или около того, прежде чем вбить длинный искусственный фаллос обратно до упора в попку сестры. Эмили вскрикнула от боли при неожиданном толчке.

Не давая Эмили оправиться от этого первого эпического, зубодробительного погружения, Кора немедленно вытащила и толкнула обратно. И снова. И снова! Всё, что Эмили могла делать,  — это безмолвно вскрикивать от агонии при огромном вторжении.

После дюжины или около того толчков Кора могла сказать, что движение требовало заметно меньше усилий с её стороны, поскольку толстая кишка Эмили приспособилась к этому новому и захватывающему способу анального сношения. Рот Эмили всё ещё оставался безмолвно открытым, пока Кора продолжала непристойное осквернение её аккуратной попки.

Наконец, Эмили издала звук. Не крик мучения или вопль боли, а долгий, низкий стон мазохистского удовольствия. Кора улыбнулась про себя, пока маленькая часть в задней части её мозга перефразировала строку из классического фильма: Твоё путешествие на Тёмную сторону теперь завершено, юная Уайлдер!

На мгновение приостановив свой грубый трах теперь извивающейся попки сестры, Кора медленно перекатила Эмили на живот, одновременно поднимая себя на руках над спиной сестры. Используя своё превосходное положение, она раздвинула коленями ноги Эмили, чтобы открыть заднее отверстие 18-летней так широко, как только можно, и выровнять себя под оптимальным углом для доступа к самым глубоким уголкам этого прохода.

Оттянув назад на полный фут, Кора остановилась лишь на мгновение, чтобы посмотреть вниз и насладиться зрелищем своего толстого инструмента, разделяющего две подтянутые ягодицы, прежде чем вбить все двадцать два дюйма толстого разрушающего попку латекса обратно в свою прекрасную рыжеволосую сестру. Эмили только застонала с неприкрытой похотью от яростного толчка, когда её сестра снова полностью погрузилась. С этого момента темп и жестокость траха попки были тем, что любая уважающая себя женщина Уайлдер оценила бы.

Эмили просила Кору трахать её попку сильно, быстро и без оглядки на её комфорт или мольбы о пощаде. Как могла Кора отказать такой просьбе?

Она не отказала.

И пока долбление продолжалось, и Эмили была сведена к оргазмированному обломку, её единственным ответом на неистовое долбление старшей сестры было выгнуть попку, чтобы дать Коре лучший угол, и протянуть назад 

обе руки, чтобы раздвинуть ягодицы, обеспечивая ей более лёгкий доступ.

Добро пожаловать на Тёмную сторону, Эмили, подумала Кора.

Добро пожаловать на Тёмную сторону...

•  •  •

«Доброе утро! Я Джорджиана, и добро пожаловать в Женскую клинику Дермотт. У вас назначено? » — спросила жизнерадостная брюнетка-рецепционистка с глубоким южным акцентом за стойкой регистрации клиники.

«Доброе утро, да, у нас назначено. Уайлдер: Лора, Кора и Эмили»,  — ответила Лора.  — «У нас запись на 9:00 утра на полные медицинские осмотры».

Жизнерадостная 20-летняя рецепционистка задумчиво покусывала нижнюю губу, сосредоточенно навигируя по программному обеспечению на своём мониторе несколько секунд; сосредоточенность была глубже, чем требовала простая задача. Очевидно, кликанье по нескольким кнопкам и приветствие пациентов напрягало её скромные умственные способности до предела. Лора была уверена, что молодая женщина занимает эту должность скорее как украшение, чем как продуктивный член медицинского персонала клиники. Её первое впечатление о молодой рецепционистке только укрепилось, когда она посмотрела через стойку в глубокое декольте массивных грудей, которые грозили выскочить из её тесной униформы медсестры с низким вырезом. Лора была уверена, что если женщина двинется слишком быстро, они действительно могут это сделать. Несмотря на раздражение от необходимости иметь дело с явно глупыми людьми, эффект этой жизнерадостной молодой женщины не прошёл мимо неё. Быстрые мысленные образы того, что бы она хотела сделать с пышногрудой брюнеткой, если бы у неё был шанс, промелькнули в её голове.

«Ах, да! Вот вы. Если я могу просто получить ваши отпечатки большого пальца на сканере, я внесу вас в компьютер, и вы можете присесть»,  — весело сказала пустоголовая рецепционистка; её выдающиеся груди аппетитно подпрыгивали, когда она указала на сканирующую панель перед ней на стойке. Движение само по себе было гораздо более резким, чем имело право быть; с аппетитными результатами.

Лора оторвала взгляд от танцующих молочных желез женщины, чтобы снова посмотреть Джорджиане в глаза. «Э... Да... Девочки, ей нужны ваши отпечатки пальцев»,  — сказала она с лёгким смущением, первой просканировав себя.

Джорджиана только ещё ярче улыбнулась. Словно фраза «Моё лицо здесь, извращенка» никогда в жизни не приходила ей в голову.

Вероятно, так и было.

«Большое спасибо»,  — сказала Джорджиана, поворачивая каждый драгоценный балл IQ, имеющийся в её распоряжении, к монитору перед собой и несколько раз нажимая на клавиатуре. Лора снова воспользовалась возможностью жадно заглянуть в декольте женщины.

Эй, подумала Лора себе, если у тебя это есть, выставляй напоказ, наверное.

«Так, всё готово»,  — гордо объявила она через несколько секунд.  — «Система нашла все ваши записи, и вы зарегистрированы. Если вы присядете, медсестра вызовет вас через несколько минут».

«Спасибо»,  — ответила Лора и повернулась к рядам удобных кресел в комнате; радуясь, что ей больше не придётся слушать раздражающий акцент этой бимбо. Возможно, большой кляп с шариком сделал бы чудеса для её разговорных навыков...

Ну же, Лора! Вытащи свой разум из грязи!  — строго одёрнула она себя. Не нужно мочить трусики из-за каждой пышногрудой бимбо, с которой ты сталкиваешься; если бы ты вообще носила трусики.

«Прямо твой тип, да, мама? » — с 

улыбкой поинтересовалась Эмили, когда три Уайлдер нашли три соседних кресла в наполовину заполненной комнате ожидания.

«Думаю, она в типе любой женщины»,  — тихо ответила Лора.  — «При условии, что она не говорит слишком много».

«Она определённо мой тип»,  — согласилась Кора, оглянувшись через плечо, чтобы посмотреть, как Джорджиана с таким же энтузиазмом и пустоголовой преданностью приветствует следующую пару женщин, входящих в клинику.  — «Она может говорить что угодно! »

«Ты можешь лучше, дорогая»,  — сказала Лора дочери.  — «Я уверена, она динамит в постели, но о чём бы вы двое говорили, когда не занимаетесь сексом? »

«При таком теле я не думаю, что у нас было бы много времени, когда мы не занимались бы сексом; так что я не вижу проблемы»,  — ловко возразила Кора.

«У неё есть резон, мама»,  — согласилась Эмили, следуя взглядом за сестрой, чтобы понаблюдать, как сиськи рецепционистки подпрыгивают, пока она выполняет свою начальную работу.

Ах... Быть снова молодой и глупой, подумала Лора. Она не сказала ничего больше, позволяя двум своим младшим дочерям мысленно снимать тесную одежду с рецепционистки и трахать сексуальную брюнетку до беспамятства.

Пока Лора наблюдала за полными похоти выражениями на лицах своих двух подростков, её телефон тихо пискнул. Уведомление тут же сопровождалось слегка болезненным ощущением растяжения, когда Dilation Master XXL, который Аманда застегнула в просторной попке своей матери тем утром, почувствовал, что Лора больше не двигается. Гениальное устройство было одним из новой линии «умных» пробок, продвигаемых Аnаl bу Dеsign на выставке здоровья и благополучия женщин. Модель, которую Лора носила сегодня, была одной из игрушек, которые её старшая дочь привезла домой прошлым вечером в своей маленькой сумке с вкусностями.

Dilation Master XXL был разработан для поддержания запрограммированного диаметра, соответствующего обычной ежедневной пробке женщины; он оставался такого размера, пока носительница занималась своими делами. Это был режим удержания пробки. Однако, как только она переставала двигаться — например, сидела за столом, посещала управленческое собрание или ждала в комнате ожидания клиники,  — умная пробка чувствовала отсутствие движения и автоматически начинала расширяться в свой расширенный режим. Конечно, в устройство было встроено множество функций безопасности: оно не расширялось, пока носительница вела машину; это могло быть опасно. Также были встроены датчики давления, чтобы гарантировать, что при увеличении пробка не вырастет до размеров, которые могли бы физически повредить носительницу. Приложение для управления пробкой на телефоне Лоры также имело кнопку переопределения, которая заставляла пробку сжиматься до нормального размера удержания. Опционально эту последнюю функцию можно было отключить при условии, что хотя бы один телефон, на котором зарегистрирована пробка, сохранял эту функцию безопасности включённой.

Размер пробки в расширенном режиме можно было либо запрограммировать заранее одновременно с размером удержания, либо был доступен опциональный режим максимального расширения. Эта настройка использовала данные, записанные датчиками давления пробки, чтобы поддерживать изнуряющее внешнее давление на окружающий ректум, не обращая внимания на то, насколько большой становилась пробка. Именно эту опциональную настройку Аманда установила для Dilation Master Лоры после того, как он был надёжно 

заперт на месте.

Её телефон пискнул ещё раз, когда расширение пробки остановилось через несколько секунд. Лора тихо застонала от сильного дискомфорта в своём нижнем отверстии, проверяя телефон.

Панель управления Dilation Master XXL

Пробка Лоры:

Режим: Максимальный

Расширение: 5.91"

Продолжительность: 0:00:06

ЕЖЕДНЕВНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ: РАЗБЛОКИРОВАНО

— Сегодня вы были расширены за пределы 5 7/8"! Поздравляем!

Пробка Аманды:

Режим: Удержание

Расширение: 5.5"

Продолжительность: 2:07:21

Чёрт!  — подумала Аманда, производя мысленные подсчёты. 5.91 дюйма — это чуть больше пяти и семи восьмых дюймов! Эта штука может довести меня до шести дюймов в диаметре к тому времени, как я вернусь домой сегодня вечером.

Чёрт! Я только полтора дня на максимальной вместимости в пять и семь восьмых дюймов, и уже становлюсь шире? Похоже, моя попка вспоминает, как широко она расширялась, когда Дэйв ещё был рядом.

Как свидетельствовал телефон Лоры, Аманда присоединилась к матери ранее в тот день, вставив один из Dilation Masters, которые она привезла домой, в свою пузырчатую попку. Обе зарегистрировали пробки друг друга на своих телефонах, чтобы следить за прогрессом друг друга в течение дня. Лора должна была признать, что было весело знать, насколько широко растянута её дочь в этот самый момент. Она предположила, что, поскольку пробка Аманды была в режиме удержания, она двигалась по выставке; вероятно, у занятой женщины сегодня не будет много возможностей испытать расширенный режим пробки. Честно говоря, обычная расширительная пробка, вероятно, работала бы для Аманды так же хорошо, пока она работала на стенде Аnаl bу Dеsign на Женской выставке здоровья. Хотя новизна наличия дорогой цифровой игрушки в попках обеих была забавной!

Лора закрыла глаза и глубже задышала, чтобы привыкнуть к интересному ощущению растяжения за пределы её предыдущего максимума; ощущение, которое, как она представляла, она будет часто испытывать в ближайшие недели. Когда она открыла их снова, она почувствовала, что ментально контролирует боль в своей попке.

Матриарх Уайлдерс начала осматриваться, чтобы дать себе возможность оценить знакомую комнату ожидания. Мало что изменилось с её последнего визита на осмотр полтора года назад или около того. Некоторые плакаты, буклеты и реклама сменились, но искусство на стенах и общий декор остались прежними.

Она взяла один из сложенных буклетов на столике рядом с собой. На обложке была изображена пара одинаково выглядящих молодых женщин лет двадцати с лишним, держащихся за руки. Заголовок гласил «Нужен ли вам корсет? ». Лора снова посмотрела на двух женщин, одетых в одинаковые лёгкие летние платья. Конечно, контур большого анального насильника, застрявшего в её попке, был ясно виден на животе той, что справа. Лора открыла брошюру, чтобы взглянуть на картинки и прочитать часть текста; в основном, чтобы скоротать время до вызова её имени.

На левой панели обе женщины повернулись, приподнимая платье друг друга, чтобы были ясно видны основания их насаживающих ежедневных пробок. Брошюра продолжала описывать, что сёстры-близнецы надели пару одинаковых пятидюймовых в ширину, восемнадцатидюймовых пробок, чтобы пойти по магазинам за обувью тем утром. Одна надела корсет, а другая нет. В картинках и тексте буклет описывал преимущества 

жёсткого корсетирования для сокрытия больших пробок, которые были в моде в эти дни. Правая панель даже содержала пошаговое руководство о том, как правильно вставить пятидюймовую пробку в женщину в корсете. Взгляд Лоры задержался на картинке с мясистым розовым и широко открытым анусом сестры в корсете, прямо перед тем, как её улыбающаяся сестра заполнила его чёрной латексной пробкой. Внизу брошюры было название местной компании по производству белья вместе с веб-адресом и номером телефона.

Ну, само собой!  — подумала Лора себе, возвращая буклет на стол. Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю!

Взяв следующий, она просмотрела его обложку. Изображение представляло собой старомодную, только зелёными линиями, техническую схему того, что, по-видимому, было кишечным трактом женщины, заполненным большим нечётким объектом, который она предположила быть пробкой. Этот был озаглавлен «Сертифицированная вместимость от Anal Dynamics Inc».. Открыв его, Лора просмотрела информационный документ об использовании продвинутого математического моделирования и проприетарных алгоритмов для определения максимального размера фаллоимитатора, который можно физически вставить.

Интересно, подумала она. Хотя я уверена, что Дэйв уже расширил меня до самого большого размера, который моё тело может физически принять. Мне не нужен какой-то занудный инженер, чтобы сказать, что я уже достигла своего максимума; я вполне достаточно это чувствую, когда туда добираюсь, большое спасибо!

«Когда-нибудь думали о том, чтобы проверить себя на это? » — раздался голос сбоку. Лора подняла взгляд от чтения и заметила привлекательную блондинку, сидящую по другую сторону столика от неё. Она выглядела примерно того же возраста, что и Лора, но не такой пышной в области изгибов; хотя компенсировала это очевидной страстью к тренировкам.

«Простите? » — ответила Лора на неожиданную беседу.

«Сертифицированная вместимость»,  — сказала другая женщина, поднимая тот же буклет, который листала Лора.  — «Мы с мужем в последнее время видели рекламу этого, и я спрашивала, думали ли вы об этом. Кстати, я Сэнди. Приятно познакомиться»,  — продолжила она, протягивая руку.

«Лора»,  — ответила она, пожимая предложенную руку,  — «и нет, не думала»,  — сказала она, возвращая буклет на столик.

«Я тоже уверена, что нет, но Марк — мой муж — всё равно хотел, чтобы я пришла и прошла обследование. Думаю, он просто хочет подтверждения, что хорошо заботится о моём благополучии, честно говоря»,  — сказала Сэнди, продолжая в основном односторонний разговор.

Лора была слегка ошеломлена откровенностью другой женщины перед совершенно незнакомым человеком. Обсуждение такой личной информации лучше оставить для семьи, близких друзей и медицинского сообщества.

Она собиралась вежливо попытаться выйти из праздной болтовни, когда раздалось приятное сопранообъявление: «Уайлдер? Лора Уайлдер? »

Спасена пресловутым звонком, подумала Лора. Она подняла взгляд и увидела симпатичную брюнетку-медсестру с медицинским планшетом, стоящую в полуоткрытой двери, ведущей в заднюю часть клиники. Лора подняла руку, чтобы привлечь внимание, встретилась взглядом, чтобы дать медсестре понять, что услышала своё имя, схватила сумочку и быстро попрощалась с двумя младшими дочерьми — которые всё ещё старались не быть слишком очевидными, пялясь на жизнерадостную рецепционистку. Извиняюще улыбнувшись Сэнди, она встала и направилась к ждущей медсестре.

При этом её Dilation Master XXL 

почувствовал, что она снова в движении, и послушно сжался обратно в режим удержания; здоровые пять и три четверти дюйма в ширину. Лора услышала звук уведомления из телефона в своей сумочке, когда это произошло.

«Удачи там»,  — услышала она комментарий Сэнди, уходя.

«И тебе тоже»,  — ответила она; радуясь, что ушла от неё.

Подходя к медсестре лет тридцати, она позволила своим глазам оценить привлекательную женщину. Она носила ту же белую, обтягивающую, ультранизко вырезанную униформу, что и Джорджиана, хотя не заполняла область бюста так же впечатляюще. Не сказать, что она была плоскогрудой. Вовсе нет! Экспертные глаза Лоры оценили, что её внушительный бюст был очень близок к её собственному; где-то в диапазоне 34FF или 3бЕЕ. Хотя Лора считала себя благословлённой в области груди, некоторые женщины — как поразительно глупая, но столь же чрезмерно одарённая Джорджиана — превосходили её безоговорочно.

Прямо под женскими дарами её назначенной медсестры униформа имела встроенный белый корсет из лакированной кожи, который идеально сжимал и формировал её талию, одновременно поднимая и сжимая её груди, создавая великолепное декольте. Корсет в сочетании с низким вырезом униформы формировал груди медсестры в аппетитные мясистые шары высоко на её груди и позволял лишь намёку на нижнюю часть груди проявляться, когда декольте разделялось, прежде чем блузка наконец сходилась. Лоре пришлось сопротивляться желанию зарыться лицом в грудь красивой женщины и моторботить до полного удовольствия.

Двигаясь вниз, её широкие, стройные бёдра прекрасно заполняли и дополняли её пышную фигуру. Чуть ниже них тесная юбка униформы заканчивалась на несколько дюймов выше колен, открывая ноги в белых чулках, которые завершались белыми туфлями на высоком каблуке из лакированной кожи высотой пять или шесть дюймов, идеально подходящими к корсету.

В итоге Лора не могла решить, похожа ли женщина больше на невероятно сексуальную, но профессиональную медсестру или на одетого в кожу серафима, спустившегося с небес. На самом деле это не имело значения; женщина была сногсшибательной! Хотя Лора не узнала эту конкретную медсестру, она была рада, что униформа не изменилась с её последнего визита; она всегда их любила. У неё даже была своя униформа медсестры где-то в шкафу дома; она купила её для Дэйва в качестве подарка на годовщину лет десять назад, поскольку он любил эти униформы так же сильно, как она.

«Доброе утро, миссис Уайлдер»,  — сказала ангельская красавица, протягивая свободную руку Лоре,  — «Я медсестра Мелисса, и я буду вашей назначенной медсестрой для сегодняшней процедуры». Широкая улыбка и яркие серые глаза, сопровождавшие приветствие, убедили Лору в её мысленном образе Мелиссы как небесного существа.

«Здравствуйте, медсестра Мелисса»,  — ответила Лора, беря мягкую руку женщины в свою и крепко пожимая её.  — «И, пожалуйста, зовите меня Лора».

«Это будет удовольствием, Лора. Имена гораздо лучше всей этой обычной формальности, не находите? »

«Не могу не согласиться, Мелисса! »

«Теперь, если вы последуете за мной в смотровую»,  — сказала она, отступая назад, чтобы полностью открыть дверь для Лоры. Лора улыбнулась в ответ и шагнула через портал, следуя за очаровательной 

медсестрой в кожаной униформе, и чуть не столкнулась с молодой блондинкой-медсестрой, выходящей наружу.

«Эй! » — удивлённо сказала блондинка в такой же униформе.

Хотя на униформе сходство между двумя медсёстрами заканчивалось. В то время как Мелисса была высокой и пышной, эта новая медсестра была невысокой и явно очень мускулистой. У медсестры Лоры были груди почти такого же размера, как у неё самой, в то время как у Блонди были гораздо меньшие, но всё ещё респектабельные чашки D; по экспертной оценке Лоры. Самое важное, у Мелиссы было красивое, тёплое, дружелюбное лицо, лицо другой медсестры было привлекательным — несомненно — но холодным и отстранённым.

«Целиком моя вина»,  — ответила Лора.  — «Я просто не могла оторвать глаз от вашей восхитительной коллеги, Мелиссы, вон там»,  — сказала она, быстро подмигнув хихикающей брюнетке. Лора не могла удержаться и присоединилась к своей медсестре в мягком смешке.

«Вы имеете в виду медсестру Мелиссу, мэм»,  — строго сказала блондинка, высасывая всю лёгкость из ситуации.  — «Извинения приняты. Пожалуйста, будьте внимательны, куда идёте; здесь много чувствительного оборудования! » — добавила она и повернулась к двери, чтобы продолжить свою миссию.

Слегка приглушённые в своём школьническом хихиканье, Лора и Мелисса повернулись, чтобы направиться к ждущей смотровой комнате. Когда они начали идти по коридору, Лора тихо поинтересовалась: «Что у неё в попке? »

«Что бы там ни было, оно явно недостаточно большое, уверяю вас»,  — так же тихо сказала Мелисса, всё ещё улыбаясь.  — «Не волнуйтесь. Это просто «медсестра» Лана; она так со всеми обращается. Вся в делах, эта! »

«Ах... Так вы говорите, ей просто нужен правильный трах? » — с озорной улыбкой спросила Лора.

«Разве нам всем не нужен? » — с собственной хитрой ухмылкой ответила Мелисса и снова начала хихикать.

Лора нашла смех своей медсестры довольно милым. «Да. Да, я верю, нам всем нужен»,  — ответила она, тоже хихикая.

«Кора и Эмили Уайлдер? » — раздалось объявление позади неё. Лора повернула голову, чтобы получше, мельком взглянуть на эту «медсестру» Лану — которая, очевидно, будет проводить осмотры её дочерей,  — и сделала двойной взгляд на то, что увидела. Резко остановившись на месте, она повернула голову обратно к Мелиссе — которая продолжала идти несколько шагов, не заметив, что Лора перестала идти рядом с ней,  — чтобы посмотреть на брюнетку-медсестру с этого нового угла.

В то время как спереди униформы медсестёр выглядели идентично тем, что носили годами в клинике Дермотт, сзади была лёгкая, но значительная модификация. Тесная юбка теперь имела круглый вырез, идущий от середины ягодиц до середины бедра, открывая белые подвязки, идущие от основания их корсетов к верхам их кружевных белых чулок; и основания больших чёрных латексных пробок, надёжно застёгнутых глубоко в их ректумах белыми кожаными ремнями для пробок и крошечными замками из нержавеющей стали.

Чёрные пробки были единственным не белым элементом их всего ансамбля; что делало контраст ещё более выразительным.

«О боже! Это новенькое! » — это всё, что Лора смогла выдавить, потрясённая скандальными нарядами медсестёр.

«О, вырезы? » — сказала Мелисса, оглядываясь через плечо на округлость своей полной попки.  — «Да, они относительно 

новые здесь. Дермотты решили обновить наш дресс-код около года назад, чтобы идти в ногу с новейшими тенденциями в медицинском сообществе»,  — деловито сказала она.  — «Идея в том, что мы все здесь взрослые и медицинские профессионалы, так что мы должны быть последними, кто стыдится своего анального обучения. Что-то вроде менталитета «Веди примером».

На самом деле, эти модификации основаны на популярном итальянском дизайне, который становится довольно распространённым в Европе. При этом мне потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть быть на полном обозрении вот так»,  — добавила она с лёгким смущением.  — «Это платье может быть на грани устаревшего в Риме, Париже или Милане, но в Штатах за такое могут арестовать за непристойность. Само собой, мы не носим это на публике! » — категорично добавила она.

«Боже мой»,  — наконец сказала Лора, вновь обретя способность ходить — её мимолётное беспокойство о строгости медсестры, назначенной её дочерям, забытое от шока новых униформ медсестёр — и начала следовать за Мелиссой по коридору; глаза прикованы к хорошо сформированной попке медсестры и основанию явно большой пробки, запертой внутри неё, пока они шли.  — «Неужели я становлюсь такой старой и устаревшей? » — спросила она младшую женщину.

«Нет, конечно нет! » — сказала Мелисса, оглядываясь назад, чтобы пробежать глазами вверх и вниз по телу Лоры оценивающе. Её пациентка заполняла каждый изгиб своего тёмно-синего делового костюма-юбки, словно это была удобная вторая кожа. Чуть старшая женщина двигалась с кошачьей грацией, делая ходьбу на шестидюймовых шпильках почти тривиальной; и то, как покачивались бёдра этой рыжеволосой пумы, пока она шла... Мелисса облизнула губы в полном одобрении.

«Вы выглядите великолепно! Просто культура меняется медленно; особенно здесь, в Америке. Надо помнить: мы все, по сути, потомки иммигрантов-пилигримов, которые были такими чопорными и религиозно консервативными, что британцы — из всех людей — их выгнали»,  — сказала она с улыбкой.  — «Дайте нам одно-два поколения, и мы догоним этих высокомерных европейцев.

Конечно, одному Богу известно, что они будут вытворять через ещё тридцать или сорок лет! » — добавила она, и обе женщины снова тихо захихикали.

«Без шуток! Консервативное маленькое чёрное платье в Париже, наверное, будет состоять из ничего, кроме огромной анальной пробки, зажимов для сосков и пары футов зубной нити! » — сказала Лора, смеясь.

«Вот это было бы интересно носить! » — сказала Мелисса, мысленно представляя красивую женщину перед собой в описанном наряде. Эта мысль заметно увлажнила её лысую и не очень хорошо скрытую киску.

«А, вот мы и пришли: комната 34В»,  — сказала симпатичная брюнетка-медсестра, направляя Лору в смотровую комнату.  — «Если вы разденетесь, мы можем начать с нескольких очищающих клизм»,  — сказала Мелисса, вводя Лору в комнату и закрывая звуконепроницаемую стеклянную дверь.

«Не хотите ли, чтобы я помогла вам раздеться? » — с надеждой спросила она.

«Это было бы чудесно, Мелисса»,  — от всей души ответила Лора, пока её пальцы начали расстёгивать пуговицы облегающего жакета делового костюма.

Улыбка Мелиссы стала шире, и она пересекла комнату к раздевающейся старшей женщине и опустилась на колени, чтобы расстегнуть молнию на тесной тёмно-синей юбке, соответствовавшей жакету костюма. Несмотря 

на привычность положения, она не могла не хмыкнуть тихо, когда массивная пробка, запертая в её нижнем отверстии, перепозиционировалась в её теле и врезалась в основание её лёгких.

«Проблемы, Мелисса? » — спросила Лора — прекрасно зная, что вызвало тихий хмык — когда её жакет снялся, и она начала работать над своей белой шёлковой блузкой.

«Нет, мэм»,  — ответила Мелисса, расстёгивая юбку Лоры. С быстротой, которая, как она надеялась, не выдала её желания раздеть другую женщину, юбка спустилась, и она впервые взглянула на основание анального насильника, глубоко зарытого в хорошо подтянутую попку её подопечной. Когда латексное основание полностью открылось, пока она стягивала юбку с мускулистых ног Лоры, она поджала губы, осознав его истинный размер. Анальное благополучие этой женщины было хорошо обеспечено.

Мелисса задумалась, кто сейчас опекун её пациентки; медицинские записи Лоры указывали, что она вдова. Ага, мне понадобится наше сверхбольшое оборудование этим утром, прокомментировала Мелисса себе с холодным профессиональным расчётом. Хорошо! Я надеялась, что так и будет! Она собиралась расстегнуть массивную латексную пробку из её укрытия, когда заметила маленький замок на пряжке ремня для фаллоимитатора Лоры.

«Эм... Лора, надеюсь, у вас есть ключ от этого». Не то чтобы это имело большое значение; в ящике были кусачки для замков именно для таких случаев. Забыть ключ от запертого ремня для фаллоимитатора было ежедневным явлением здесь. Это была честная и невинная ошибка, которую совершали многие женщины.

«О! Конечно. Он в моей сумочке. Не могли бы вы любезно принести её мне? » — вежливо попросила Лора, заканчивая расстёгивать блузку и стягивая её с плеч, открывая крепкий красный бархатный корсет с косточками под ней. Дорогое бельё включало полные чашки, чтобы поддерживать и демонстрировать её прекрасный бюст размера 34FF с максимальным эффектом.

Лоре было бы проще самой взять ключ, но ей нравилось слышать, как симпатичная брюнетка хмыкает от дискомфорта, когда её пробка шевелилась.

«Конечно! » — счастливо ответила Мелисса, вставая, чтобы принести сумочку пациентки; ей удалось оказаться в дюймах от выпуклости груди Лоры, в основном скрытой, в процессе. При этом широкий ректальный расширитель, закреплённый глубоко в её кишках, перестраивал её внутренние органы, перепозиционируясь. Лора не была разочарована мягким звуком удовольствия, смешанного с болью, который сорвался с губ Мелиссы; точно на уровне груди!

•  •  •

«Медсестра Лана, что за значок у вас? » — спросила Кора, наблюдая, как физически мощная блондинка-медсестра пристегивает её сестру к гинекологическому креслу, идентичному её собственному.

«О, эта штука? Это для какой-то нелепой акции, которую мы должны носить для одного из наших поставщиков»,  — ответила она.

Значок гласил:

Привет, я медсестра Лана

Спросите меня о моей сертифицированной вместимости.

Я достигла 69%!

Сертифицированная вместимость разработана Anal Dynamics.

«Там сказано, что мы должны спросить вас о вашей «сертифицированной вместимости». Можно спросить, медсестра Лана? » — поинтересовалась Эмили, следуя примеру сестры.

«Нет. Нет, нельзя»,  — резко ответила Лана.

Ей было действительно неловко за свои жалкие шестьдесят девять процентов достижения, и она не любила об этом говорить; это был самый низкий показатель среди всех медсестёр, работающих в клинике. На самом деле, она 

не продвинулась бы так далеко, если бы не многочисленные анальные семинары, которые Дермотты настаивали посещать их медперсоналу после работы. Лана не была особенно заинтересована в своём собственном анальном обучении; она терпела его настолько мало, насколько могла, чтобы сохранить свою должность в клинике Дермотт. Лана не происходила из того, что вежливое общество считало «правильным» воспитанием. Её мать всегда была слишком занята проституцией, чтобы чему-то учить своих дочерей; и она даже не знала, кто её отец. Тот факт, что женщина, которая вообще не любила анальное проникновение, работала в клинике, специализирующейся на анальном благополучии женщин в сообществе, был одной из великих ироний жизни Ланы.

«Лана... » — снова начала Эмили, но была прервана резким шлепком по нижней части её обнажённой правой груди.

«Ай! »

«Пожалуйста, Эмили»,  — неодобрительно сказала блондинка,  — «Я уже просила: называйте меня «медсестра» Лана. Здесь нужно поддерживать профессионализм! » — добавила она, сверля взглядом обнажённую и крепко связанную 18-летнюю девушку.

Эмили удивлённо уставилась на блондинку-медсестру. Их мать никогда не упоминала, что во время осмотра могут быть шлепки; по попке, груди или чему-либо ещё.

««Медсестра» Лана, всех пациентов так связывают? » — осторожно спросила Эмили, когда тяжёлая рука медсестры закончила туго закреплять широкий кожаный ремень поверх её груди; фиксируя её к регулируемому гинекологическому креслу. Только недавно достигнув совершеннолетия и никогда не проходив полноценный осмотр, Эмили была естественно любопытна о процедурах, применяемых в клинике.

«Конечно, Эмили»,  — успокаивающе ответила Лана, собирая запястья 18-летней девушки, чтобы застегнуть их в ожидающие наручники чуть выше и позади головы связанной девушки. Эмили пришлось согнуть локти примерно на девяносто градусов и слегка потянуться, чтобы Лана надёжно связала её руки, убирая их с пути.

«Мы не относимся к кому-либо из наших пациентов более особо, чем к следующему»,  — продолжила холодная и собранная молодая медсестра, проверяя и подтягивая то один ремень, то другой.

«Как долго мы остаёмся в этих креслах, «медсестра» Лана? » — с любопытством спросила Кора из своей идентично связанной позиции в своём кресле на другой стороне смотровой комнаты для двух пациентов. Оба кресла были расположены под углом сорок пять градусов друг к другу; направлены прямо на звуконепроницаемую стеклянную дверь — что также означало прямо в хорошо проходимый коридор.

«Как долго? Ну, вы будете закреплены в ваших МГК до конца ваших осмотров; это займёт около часа или двух; в зависимости от того, сколько работы нам нужно с вами провести»,  — услужливо сказала Лана, отступая назад, вытирая тонкий слой пота со лба и любуясь своей работой.

Потоотделение раздражало её. Лана знала, почему температура воздуха в клинике поддерживалась довольно тёплой: для комфорта их обнажённых и связанных клиентов. Не то чтобы она хоть немного одобряла это! Тесно связанные женщины не были в положении жаловаться на что-либо; вообще на что-либо. Более прохладный воздух сделал бы соски её пациенток гораздо более твёрдыми; что, в свою очередь, сделало бы шлепки по сиськам гораздо более эффективными, когда они неизбежно плохо себя вели. Нет, Лана не понимала настойчивости владельцев 

клиники Дермотт — докторов Ника и Вероники — на комфорте их пациентов. Конечно, комфорт их преданного персонала был гораздо важнее!

Возобновляя осмотр: каждая обнажённая девушка была закреплена к одному из стандартных МГК клиники: многоцелевому гинекологическому креслу. В дополнение к закреплённым рукам и ремням на верхней части груди, нижние ремни были крепко застёгнуты ниже грудей девушек, оставляя область живота свободной от всего, что только мешало бы множеству процедур, доступных здесь, в Женской клинике Дермотт. Ноги Коры и Эмили были согнуты на девяносто градусов в коленях и надёжно привязаны к регулируемым ножкам кресла; эти уже были расположены так, что ноги девушек были подняты и раздвинуты, а их колени находились почти в шести дюймах по обе стороны от их подтянутых животов.

Кресла в настоящее время были наклонены под комфортным углом в сорок пять градусов. Это был лучший угол для первоначального закрепления женщины в них; а также для проведения очищающих клизм, которые всегда были первым шагом в любой процедуре, проводимой клиникой. Сидячие части устройства на самом деле были установлены на шарнире с диапазоном движения почти сто восемьдесят градусов. Пациентку можно было расположить где угодно, от головы вверх попой вниз до попы вверх головой вниз, в зависимости от требований процедуры, которую нужно было применить.

Положение МГК широко раскрывало все нижние отверстия женщины для осмотра, а ограничения позволяли проводить строгие процедуры без ненужной помощи пациентки. Хотя экстремальное раскрытие в первую очередь предназначалось для обеспечения беспрепятственного доступа к анальной области, киски Эмили и Коры также были достаточно широко раздвинуты, чтобы показать розовые, влажные складки их внутренней плоти; их возбуждение ясно видно в ярком свете комнаты.

Хотя в наши дни многие компании производили МГК, клиника Дермотт несколько лет назад заключила контракт с меньшей, местной компанией под названием Аnаl bу Dеsign, чтобы заменить все их устаревшие МГК — а также их многочисленные насадки и дополнительное оборудование — на новые модели высшего класса. Лана была довольна решением Дермоттов выбрать Аnаl bу Dеsign, потому что она действительно знала совладелицу, Аманду Уайлдер, из колледжа. Унижение, деградация и всё, что было в её силах, чтобы увеличить боль и страдания этой женщины, были одним из ярких моментов её университетской карьеры.

Погоди! Аманда Уайлдер? Уайлдер! Кора и Эмили... Уайлдер?  — подумала Лана, быстро просматривая записи своих двух подопечных на медицинском планшете; значение их фамилии наконец дошло до неё. Чёрт возьми! Каковы шансы на это!  — сказала она себе, пока свежая, зловещая улыбка расплывалась по её лицу. Точно, поле семьи в их медицинских записях гласило: Кора и Эмили Уайлдер. Братья и сёстры: Наоми, Мэри и... Аманда! Лана знала, что не зря встала этим утром!

«Итак, здесь сказано, что вы младшие сёстры Аманды Уайлдер. Это верно? » — спросила Лана, наконец отрывая взгляд от планшета.

«Да»,  — ответила Кора через секунду.

«Почему? » — спросила Эмили.

Лана только тихо рассмеялась. «Вау. Вот это совпадение! Я училась в колледже с Амандой много лет назад! Мы на самом деле 

были очень хорошими подругами, хотя я была на медицинском направлении, а она на инженерном»,  — солгала она.  — «У нас даже было несколько общих занятий, и мы тусовались почти каждые выходные».

(Перевод: Мы никогда не разговаривали вне одного медицинского испытания, в котором мы обе участвовали, и мне действительно нравилось пользоваться ею. Теперь мне нужно, чтобы вы двое полностью мне доверяли, чтобы я могла сделать то же самое с младшими сёстрами Аманды!)

«Правда? » — сказали обе девушки в унисон, их любопытство достигло пика.  — «Я действительно не помню, чтобы Аманда была такой тусовщицей»,  — закончила Эмили.

«О, была»,  — сказала Лана, мастерски плетя свою ложь.  — «Эти инженерные типы обычно довольно чопорные, но влей в них пару напитков, и вау! Они отрываются! » А под этим я подразумеваю скучные, напомнила себе Лана.

«Студенты-медики, однако... ну, мы от природы общительная группа. Неудивительно, что инженеры хотели тусоваться с нами»,  — сказала она, пока её разум переживал несколько более... интересных... моментов её университетской карьеры.

«Но вам не нужно рассказывать об этом вашей матери или сестре. Мы ведь не хотим, чтобы ваша старшая сестра попала в беду, правда? » — добавила она, улыбаясь как могла двум молодым женщинам. Она чувствовала, как они к ней привыкают. Отлично...

«Большую часть веселья мы получали на занятиях по клиническому испытанию Формулы 24, которое проводил кампус. Я была её назначенной студенткой-медсестрой. Кажется, мы обе получили за это зачёт в колледже; или что-то в этом роде».

«Она нам никогда об этом не рассказывала»,  — сказала Кора, явно желая, чтобы Лана объяснила, что такое клиническое испытание.

«Нет, не рассказывала»,  — добавила Эмили, работая в тандеме с сестрой, чтобы выудить больше деталей о доселе неизвестной главе университетских дней их старшей сестры у их медсестры.

«Ну, всё начинается с машины под названием Анальный Агитатор»,  — сказала Лана, начиная объяснять единственную правдивую часть своего университетского опыта. При этом она потянулась назад, чтобы вытащить пару латексных перчаток из диспенсера, встроенного в её анальную пробку.

Пока она начала надевать перчатки, Эмили прервала её на полуслове. «Окей, подождите секунду, Ла... «медсестра» Лана. Откуда взялись перчатки? » — спросила она.

Лана остановила свои воспоминания с раздражением. «Невежливо перебивать людей! » — сказала она, нанося три резких шлепка по нижней части каждой из упругих грудей Эмили. Эмили слегка взвизгнула от первого удара, а затем пережила оставшиеся удары в тишине.

Несмотря на себя, Эмили была слишком похожа на свою мать, чтобы не наслаждаться грубым обращением с её грудями; неожиданным, как оно было.

Со стороны Ланы, она не могла дождаться, когда Кора начнёт ошибаться. Гораздо большие груди старшей сестры просто напрашивались на суровое наказание!

Завершив своё импровизированное телесное наказание младшей сестры, она поняла, что эти две девушки новые и не знают о некоторых более интересных особенностях её униформы. «Перчатки, о которых вы спрашивали? Ну, все пробки медсестёр имеют встроенный диспенсер для латексных перчаток. Так мы никогда не далеки от них, когда они нужны»,  — объяснила она. Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, она повернулась и наклонилась,  

чтобы дать двум молодым женщинам беспрепятственный вид на её болезненно запертую попку и вечно влажные вагинальные губы, полностью открытые чуть ниже. Два пальца следующей перчатки торчали из отверстия в основании её большой пробки; готовые к выдаче.

«Вы должны гордиться»,  — продолжила она, выпрямляясь и поворачиваясь — небольшой хмык сорвался с её губ, когда она это сделала.  — «Ваша сестра разработала их; вместе с МГК, к которым вы сейчас пристёгнуты».

«Правда? » — спросили девушки в унисон.

«О, да. Её компания разработала многое из оборудования, которое вы скоро испытаете здесь, в клинике»,  — продолжила Лана.  — «Вы действительно должны похвалить её за её креативность и изобретательность! » — искренне сказала она. Лана не имела проблем с тем, чтобы отдавать должное там, где оно было заслужено.

«А теперь тише, чтобы я могла рассказать свою историю и установить ваши расширительные диски для первого набора клизм».

Расширительные диски были, по сути, дюймовыми в толщину латексными пластинами с канавкой по краю и отверстиями в центре. Канавка предназначалась для отдыха сфинктера женщины, а отверстия — для подключения входных и выходных шлангов для клизмы. Как было стандартной практикой, каждая из 18-летних девушек вскоре была оснащена диском, равным размеру ежедневной пробки, с которой они вошли в клинику: три с четвертью дюйма для Эмили и четыре с четвертью дюйма для Коры.

Пока Лана продолжала описывать, в ярких деталях, как их старшая сестра еженедельно подвергалась анальному избиению Агитаторами, Кора и Эмили слушали с большим интересом. Ей пришлось лишь слегка приукрасить удовольствие Аманды, чтобы держать их заворожёнными. Они были так поглощены историей, что единственными звуками, которые они издавали, были случайные стоны или хмыканья, когда Лана вставляла толстые диски в их анусы, а затем засовывала длинные входные шланги глубоко в ректальные тракты девушек для их высоких колонических клизм.

•  •  •

«Довольно крутое дополнение к нашей униформе, а? » — спросила Мелисса, вставая и поворачиваясь, чтобы надеть латексные перчатки.

Хотя Лора нашла пробку своей медсестры интересным местом хранения канцелярских принадлежностей, она уже обсуждала их дизайн с Амандой несколько лет назад, когда они разрабатывались. Сами пробки на самом деле были полыми по всей длине. Внутренние стенки пробок были укреплены более твёрдым пластиком, чтобы компенсировать отсутствие сплошного ядра из латекса. Горловины пробок были с резьбой, чтобы можно было ввинтить любое количество «крышек». Базовая модель представляла собой простую крышку для фиксации предметов внутри ректальной полости. Изначальная идея Аманды заключалась в том, чтобы интегрировать пробки в купальники, чтобы у женщин было безопасное место для хранения ценностей на пляже. Дизайн с запираемой крышкой появился следующим; чтобы ценности, хранящиеся внутри тела женщины, были ещё надёжнее.

Оттуда Аманда придумала множество вариаций на эту основную тему: кошелёк, контейнер для туалетных принадлежностей, маленький чемодан, охладитель для вина, диспенсер для банок с газировкой, диспенсер для массажного масла... к настоящему времени Аnаl bу Dеsign предлагала своим клиентам сотни вариантов, все основанные на одном базовом дизайне. Таким образом, диспенсер для латексных перчаток был меньшей новинкой для Лоры, чем,  

вероятно, должен был быть для кого-то, кто никогда раньше не видел эту модель.

«Да, это так»,  — ответила она.  — «Что они придумают дальше? » Лора была больше заинтересована в попытке оценить диаметр пробки, запечатанной в ректуме её новой подруги, но её отвлёк вид чисто выбритых и явно текущих половых губ медсестры. Лора бессознательно облизнула свои губы от любопытства, размышляя, какова на вкус симпатичная брюнетка; вероятно, не так хороша, как Эмили; но, опять же, никто не был.

Поднявшись и наконец усевшись на ближайший стул, Мелисса поморщилась, когда весь её вес пришёлся на пробку, глубоко врезанную в её ректум. Она использовала свой вес, чтобы придвинуть стул ближе к пациентке, расположившись между широко раздвинутыми ногами и отверстиями Лоры. Лора приятно улыбнулась ей сверху.

Набрав немного подогретого смазочного геля на свои руки в латексных перчатках из диспенсера МГК, Мелисса полюбовалась широко зияющим отверстием, ведущим в глубины живота Лоры. Равномерно распределив смазку до запястий, она не теряла времени и погрузила обе руки в попку Лоры. Лора застонала от удовольствия от вторжения в её ранее пустое отверстие. Хотя это технически не было частью процедуры, Мелиссе просто нужно было засунуть что-то в потрясающий анус Лоры. Она позаботилась, чтобы импровизированный фистинг был быстрым, глубоко вдыхая нарастающий мускус возбуждения старшей женщины. Не то чтобы Лора когда-либо пожаловалась на её нарушение протокола.

Пытаясь восстановить часть своего профессионального хладнокровия, Мелисса сказала: «Я просто немного смазываю вас, чтобы установить расширительное кольцо». С сожалением она вытащила руки из эластичной пропасти и начала втирать смазку в анальный сфинктер, как полагалось. Это достигалось путём взятия кольца рыхлой мышцы между пальцами и большими пальцами и твёрдого растирания круговыми движениями по всему его периметру. Она позволила этому процессу длиться чуть дольше, чем требовалось, но Лора, похоже, наслаждалась; бёдра старшей женщины, жестоко связанные, двигались маленькими кругами вокруг её работающих пальцев.

Завершив этот первый этап, Мелисса взяла выбранное пяти с тремя четвертями дюймовое расширительное кольцо и начала вдавливать его за недавно промассированный сфинктер Лоры. Несмотря на очевидное обучение, которому подвергалась эта попка в прошлом, закрепление диска такого размера в попке женщины требовало мастерства и терпения.

Глядя вниз между своими связанными и широко раздвинутыми ногами, мимо столь же раздвинутой и теперь явно текущей киски, Лора наблюдала за брюнеткой-медсестрой, закрепляющей широкий расширительный диск в её хорошо растянутом сфинктере. Связанная рыжеволосая наслаждалась видом больших сисек своей медсестры, сжимаемых и аппетитно мнущихся её бицепсами во время работы. Тогда она заметила значок, приколотый к лацкану медсестры. На нём было написано:

Привет, я медсестра Мелисса

Спросите меня о моей сертифицированной вместимости.

Я достигла 90%!

Сертифицированная вместимость разработана Anal Dynamics.

Сертифицированная вместимость?  — подумала Лора. Об этом я читала в холле. И решив клюнуть на крючок бесстыдной рекламы, она спросила: «Значит, ты на девяносто процентов, да? »

«Мм? » — сначала рассеянно спросила женщина. Затем, взглянув на свою пышную грудь и вспомнив о значке,  — «О! Да: девяносто процентов»,  — гордо сказала она. Затем,  — «Чёрт! » — когда 

она случайно протолкнула расширительный диск полностью через сфинктер Лоры в её толстую кишку, заставив связанную женщину подпрыгнуть от неожиданного проникновения в её нижнее отверстие.  — «Простите, эти штуки сложные». Было легко повернуть диск боком, вытащить его и попробовать снова.

«Но да, моя максимальная вместимость теперь составляет девяносто процентов моей сертифицированной вместимости»,  — сказала Мелисса, снова начиная концентрироваться на задаче.

«Что это значит в дюймах? »

«Эм... О, простите. Я отвлеклась. Шесть дюймов — это моё текущее максимальное расширение; шесть и три четверти — мой сертифицированный диаметр. Вы когда-нибудь тестировали свою сертифицированную вместимость? »

«Шесть и три четверти? Вау, дорогая! Это довольно много! » — в изумлении сказала Лора, ещё раз оглядев фигуру медсестры. Она не могла представить, чтобы что-то такое массивное засовывали в попку симпатичной брюнетки без последующего визита в больницу.  — «И нет, не тестировала. Хотя я немного читала об этом».

«Ну, это довольно новое. Вы можете прочитать всё о науке за этим онлайн, но в основном они берут измерения эластичности, возраст, семейную историю, тип телосложения, рентген, МРТ и ещё несколько данных, загружают всё это в программу, разработанную технарями из Anal Dynamics, и бац! Максимальный размер, до которого вас можно расширить, не рискуя серьёзной травмой.

Получилось! » — внезапно провозгласила Мелисса, когда толстый расширительный диск правильно установился в растянутом анусе Лоры. Лора слегка подпрыгнула, когда её снова растянули до размера сегодняшней ежедневной пробки. Она должна была признать, что ощущение, когда только её анус был широко расширен, а остальная часть ректума была в основном пуста, было странным; но, опять же, так всегда было, когда медсёстры в клинике Дермотт проводили необходимые высокие колонические клизмы.

«И вы были бы удивлены рассчитанными диаметрами, которые выдаёт программа сертифицированной вместимости, Лора. Кто-то с вашей прекрасной попкой и эластичным сфинктером? Я бы честно была шокирована, если бы она рассчитала что-то меньше целых семи дюймов! »

«Семь дюймов! Мелисса, не играй со мной. Это огромно! » — серьёзно прокомментировала Лора. При всех усилиях её покойного мужа обеспечить, чтобы его любящая жена была должным образом ухожена и испытывала глубокое удовлетворение в их отношениях — что переводилось в постоянно увеличивающиеся и всё более болезненные анальные проникновения — Лора на самом деле не приближалась к семи дюймам расширения. Слышать возможность, что её анальное отверстие можно растянуть до такой крайности, звучало абсурдно!

«Ну, мы зарегистрированный партнёр Anal Dynamics. Мы можем запланировать вам обследование в рамках вашего осмотра, если хотите»,  — сказала брюнетка-медсестра с блеском в глазах.  — «Лично я очень заинтересована в том, чтобы узнать, что наука говорит о том, что мы можем засунуть внутрь вас»,  — добавила она, лаская попку связанной рыжеволосой по периметру установленного расширительного диска.

«Не знаю»,  — сказала пышногрудая, откинувшаяся женщина.  — «Это действительно так точно? »

«Пока у неё отличный послужной список»,  — ободряюще сказала Мелисса.  — «Вы встречали нашу жизнерадостную рецепционистку, Джорджиану, верно? »

«Её трудно не заметить»,  — сухо ответила Лора.

«Ну, она одна из самых молодых женщин в стране, достигших своей сертифицированной вместимости»,  — гордо заявила Мелисса.  — «Конечно, эта богатенькая малышка провела почти 

восемнадцать месяцев в испанской клинике анального расширения на Средиземноморье, чтобы добиться этого, но это всё равно впечатляет. Хотите демонстрацию? »

«Демонстрацию? Что в этом задействовано? » — скептически поинтересовалась Лора.

«Ну, поскольку она приложила столько усилий для расширения, она предпочитает быть постоянно растянутой до максимума. Это одна из причин, почему она просто рецепционистка — ну, это и то, что она глупа, как коробка камней,  — а не медсестра. Быть медсестрой означает всё время быть на ногах. С такими размерами это просто невозможно».

«Ты говоришь мне, что блондинистая секс-бомба за вашей стойкой регистрации насажена на какой-то максимальный — «сертифицированный» — фаллоимитатор вместимости? О, это я должна увидеть! »

«Я организую! » — сказала Мелисса, вбивая запрос в свой планшет.

•  •  •

Лана только что закончила описывать, как весело ей было катать их старшую сестру по кампусу с фаллоимитатором максимальной вместимости, втирающим обильное количество F-24 в её размягчённую анальную полость. Ей было особенно возбуждающе, что она теперь имела удовольствие играть с беззащитными попками трёх девушек Уайлдер. Кто знает, подумала она; если карма продолжит в том же духе, я могу пройти через всю семью! Но время игры закончилось — пора возвращаться к серьёзной работе.

«Я уверена, вы делали высокие колонические клизмы дома, девочки»,  — продолжила Лана, заканчивая заправлять тонкую, тридцатишестидюймовую входную трубку глубоко в извивающуюся попку Эмили,  — «Но здесь, в клинике Дермотт, мы верим в очень высокие колонические клизмы, чтобы очистить наших пациенток».

Кора уже была подключена к трубам, прежде чем Лана начала с Эмили. Теперь, когда обе молодые женщины были готовы, садистская медсестра отступила назад и вызвала элементы управления МГК на своём медицинском планшете. Она знала, что, происходя из той же матери, что и легендарная Аманда Уайлдер, две младшие Уайлдер, вероятно, могут выдержать немного большее давление, чем требует обычная очищающая клизма. Вызвав экран настроек приставки для клизмы МГК на планшете, она ввела код переопределения супервизора — которого у неё не должно было быть — и разблокировала более высокие уровни давления. Напевая весёлую мелодию, Лана установила давление клизмы на тридцать процентов выше разрешённого максимума, настроила температуру на самый высокий безопасный уровень и нажала кнопку Выполнить. Затем она отступила назад, чтобы посмотреть шоу, пока животы девушек начали наполняться водой.

«Я понимаю, что это ваш первый визит для осмотра в клинику Дермотт, поэтому я выбрала средний уровень давления для ваших очищающих клизм. Я бы не хотела, чтобы вы двое чувствовали себя слишком некомфортно на первом визите; мы ведь хотим, чтобы вы вернулись к нам»,  — сказала Лана с злобной ухмылкой.

«Спасибо, «медсестра» Лана»,  — искренне сказала Кора, чувствуя нарастающее давление в кишках, пока вода продолжала поступать внутрь, но не выходить.

«Пожалуйста. Если хотите, я могу настроить систему так, чтобы вы приходили ко мне на каждый ваш визит в будущем. Поскольку у меня такая долгая история с вашей сестрой, я позабочусь о том, чтобы о вас двоих отлично позаботились».

«Это было бы здорово»,  — сказала Кора, пока давление медленно нарастало.

«Отлично! Мне нужны только ваши отпечатки пальцев 

на бланках запроса»,  — сказала Лана, обходя МГК сзади, чтобы собрать согласия своих новых назначенных игрушек; закрепляя их судьбу на будущее в клинике Дермотт.

«Теперь просто откиньтесь и расслабьтесь, позвольте клизмам очистить вас».

Кора и Эмили всё ещё привыкали к странным ощущениям воды, наполняющей их толстые кишки из глубин, почти достигающих тонкого кишечника, когда начали замечать неожиданную жару, проникающую в их внутренности. Вскоре они на собственном опыте узнали, что Лана установила температуру потока почти на обжигающий уровень.

«Не могли бы вы немного убавить температуру, Лана? » — спросила Кора, тщетно извиваясь в своих путах; пытаясь избежать воды, которая устремлялась в её толстую кишку.  — «Думаю, у вас слишком горячо».

Лана счастливо улыбнулась, подходя к беспомощно связанной и беззащитной черноволосой красавице, чтобы нанести полдюжины жёстких, открытых шлепков по нижней части круглых, молодых грудей 34D девушки; по три на каждую грудь. Она держала интервалы между ударами достаточно большими, чтобы дать себе достаточно времени полюбоваться сиськами атлетичной красавицы, которые колыхались и танцевали под сильными ударами.

Кора вскрикнула от удивления, когда удары обрушились.

«Это «медсестра» Лана, моя хорошенькая пациентка! » — твёрдо отчитала она.  — «Клянусь! Неужели ваша мать не научила вас уважению к авторитетам? » — добавила она, грустно покачав головой, лениво играя с теперь очень твёрдыми сосками Коры.

«Простите, «медсестра» Лана! » — быстро сказала Кора, опасаясь новых шлепков по своим нежным грудям.  — «Но, пожалуйста, «медсестра» Лана, просто немного убавьте температуру? »

«Чепуха, девочка! Я была бы нерадивой в своих обязанностях, если бы это сделала»,  — сказала садистская блондинка, напоследок сильно ущипнув соски Коры.  — «Теперь будьте хорошими пациентками и позвольте клизмам очистить ваши грязные попки. Я начинаю подозревать, что ни одна из вас никогда в жизни не получала правильной клизмы».

Должным образом усмирённые, младшие сёстры Уайлдер молча сидели, пока их животы наполнялись горячей водой. Лана ходила кругами вокруг пары, наблюдая за показаниями на своём медицинском планшете и видя, как животы двух подростков начинают заметно раздуваться.

Менее чем за минуту заданное давление было достигнуто, и выходные порты начали сливать слегка грязную воду из связанных молодых женщин. Однако входные порты продолжали закачивать воду с той же скоростью, с которой вода выходила, так что давление поддерживалось на постоянном уровне. Жара от обжигающих клизм заставляла пару краснеть и начинать потеть по всему телу, поскольку их внутренние температуры начали расти.

Сначала Кора, а вскоре за ней Эмили, начали тихо стонать от интенсивного промывания. Уголки губ Ланы дрогнули от удовольствия при виде страданий двух 18-летних девушек.

Отложив планшет в сторону, подтянутая медсестра встала между страдающими девушками и положила руку на каждую из их потных грудей. Её пальцы нашли их твёрдые соски и начали грубо перекатывать их между указательным пальцем и большим. Это только усилило стоны, срывающиеся с двух строго связанных молодых женщин, поскольку новые и болезненные ощущения, исходящие из их кипящих толстых кишок, смешивались с знакомой болью, наносимой их соскам; болью, которую их тела знали, как обрабатывать. Лана совсем не удивилась, увидев, как 

бёдра обеих женщин начали медленно вращаться, несмотря на их обжигающие клизмы высокого давления.

«Видите? Думаю, вы обе начинаете получать удовольствие»,  — сказала Лана, когда её руки переместились к двум другим заброшенным соскам, чтобы продолжить наносить свою мучительную манипуляцию с ареолами.

«Как... Как долго это длится? » — спросила Эмили и тут же напряглась, слишком поздно осознав, что забыла правильно обратиться к строгой медсестре.

Дюжина медленных, твёрдых шлепков обрушилась на обнажённые и беззащитные сиськи Эмили, а затем Коры. Лана не торопилась, нанося каждый удар; обеспечивая идеальную точность прицела.

«Сколько раз мне нужно напоминать вам обеим? » — в раздражении спросила блондинка-медсестра, пока её удары падали. Она не спешила и наслаждалась видом упругих подростковых сисек, колыхающихся от мощных ударов.  — «Это «медсестра» Лана! Отныне, если одна из вас забудет, обе пострадают от последствий! И это было запланировано только на пятнадцать минут, но, думаю, вы заработали себе дополнительные пять».

Кора выглядела так, будто собиралась возразить, но остановила себя.

«У вас есть что сказать, юная леди? » — строго спросила Лана, возобновляя твёрдое перекатывание нежных бугорков девушек.

«Нет, «медсестра» Лана! » — быстро сказала Кора.

«Я так и думала»,  — сказала сертифицированная стерва, сосредоточившись на игре с пылающими сиськами девушек.

Боже!  — подумала Эмили себе. Кажется, я ненавижу ходить к доктору!

•  •  •

«Это было просто замечательно»,  — сказала Лора, когда последние капли тёплой воды вытекли из её скрипяще чистой толстой кишки.  — «Я всегда находила высокие колонические клизмы здесь немного неудобными, но ваша мне действительно понравилась! »

«Большое спасибо! » — просияла Мелисса.  — «У меня было много практики за годы; если вы не заметили»,  — сказала кокетливая медсестра, слегка присев в реверансе и указав руками на белую униформу медсестры, которую она практически нарисовала на своём пышном теле.

«О! Вы медсестра! » — так же кокетливо сказала Лора.  — «Я этого не разобрала»,  — добавила она и начала хихикать.

«Ну, если бы вы перестали пялиться на мой бюст достаточно долго, чтобы заметить весь мой наряд, вы могли бы сделать связь раньше! » — сказала Мелисса, присоединяясь к старшей женщине в её музыкальном смехе.

«Но мне нравятся ваши сиськи»,  — защищаясь, сказала Лора.  — «Они великолепны и почти вываливаются из вашего платья. Что тут не любить? »

«Ваши тоже довольно ошеломляющие»,  — ответила Мелисса, мягко ущипнув ближайший сосок строго связанной рыжеволосой.

Лора быстро втянула воздух от мягкого прикосновения; её спина выгнулась, чтобы дать медсестре лучший доступ; не то чтобы она многого добилась, будучи привязанной к МГК. «Если ты собираешься это делать, детка, делай это правильно»,  — потребовала Лора своим лучшим голосом «тлеющей соблазнительницы».

«О! Простите, мэм. Это больше по вашему вкусу, мэм? » — спросила Мелисса, протягивая руку и беря оба твёрдых соска в пальцы, жестоко перекатывая их.

«Так лучше»,  — проворковала откиехрlоsivе соugаr, закрывая глаза, чтобы насладиться ощущениями от своих любимых точек боли.

Мелисса поклялась, что может видеть, как уже хорошо смазанная киска её пациентки становится ещё влажнее. Она мысленно отметила, как, по-видимому, Лоре нравится, когда обращаются с её сосками; такая информация может пригодиться в будущем.

«Кхм»,  — кашлянула милая брюнетка-медсестра. Неохотно она отпустила большие розовые бугорки из своей 

хватки и попыталась вернуть в комнату хоть крупицу профессионализма; попытка, которая полностью провалилась. «Давай вытащим этот диск из тебя, чтобы мы могли перейти к следующей фазе»,  — сказала она, присев и начав снимать шланги; заметно хмыкнув при этом.

«Ещё проблемы? » — игриво спросила Лора в ответ на мягкий звук дискомфорта.

«Нет, просто»,  — начала отвечать Мелисса, прежде чем поняла, что её дразнят. Игриво она шлёпнула широко раздвинутую женщину по внутренней стороне бедра; в дюймах от текущей киски, которая была на уровне её глаз.

Лора слегка подпрыгнула от шлепка; ответив: «Эй! » и улыбнувшись.

Сделав своё дело, Мелисса вернула внимание к извлечению пяти с тремя четвертями дюймового расширительного диска из расслабленного анального кольца пациентки; процесс, гораздо более лёгкий, чем его установка. С мягким, влажным всасывающим звуком диск освободился из ануса откинувшейся женщины; оставив впечатляющий зияющий портал, около пяти дюймов в поперечнике, ведущий глубоко в углубления её влажных, розовых внутренностей. Мелисса могла видеть почти на фут в слегка загорелое тело своей новой подруги, прежде чем складки плоти преградили ей обзор.

Отложив использованный латексный диск в сторону для последующей очистки, Мелисса взяла следующий инструмент ректального обслуживания с ближайшего стола: огромное анальное зеркало из нержавеющей стали с четырьмя расширяющимися лезвиями. Нанеся смазку на свободную руку, она равномерно распределила вязкую жидкость по длине каждого лезвия, прежде чем выровнять внушительный инструмент с всё ещё широко зияющим нижним отверстием Лоры.

Лора быстро втянула воздух, когда Мелисса начала вдавливать холодный металл сверхбольшого анального зеркала с расширяющимися лезвиями в её широко раскрытую и предварительно расширенную попку. Эмили была права — подумала она, вспоминая комментарий дочери прошлым вечером — нет никакой другой причины, кроме чистого, неприкрытого садизма, почему медсёстры не подогревают эти штуки, прежде чем засовывать их в чью-то бедную попку — ледяные!

Реакция связанной женщины не осталась незамеченной для Мелиссы, пока она засовывала ещё больше неподатливой стали в свободный ректальный канал Лоры. «Простите за это»,  — сказала она, мастерски поворачивая и изгибая двадцатидюймовый анальный расширитель вокруг изгибов и за углы хорошо растянутой толстой кишки пациентки.  — «Я честно не знаю, почему мы сначала не подогреваем эти штуки. Полагаю, это просто средневековая традиция, которую мы в медицинском сообществе считаем достойной продолжения». На самом деле, тихо добавила она себе, это довольно точно суммирует ситуацию.

«Ну, это традиция, которую, я думаю, давно пора отправить в небытие! » — сказала Лора и снова ахнула, когда симпатичная медсестра провела кончики лезвий зеркала мимо особенно трудного участка глубоко в её кишках.

Мелисса чувствовала, как её потрясающая пациентка слегка напрягается от холодного прикосновения лезвий зеркала. Не желая, чтобы её подопечная чувствовала себя некомфортно, она отпустила наполовину вставленный инструмент смазанной рукой и подняла её, чтобы начать массировать выступающий клитор Лоры. Дополнительное поощрение не было абсолютно необходимым, и она редко это делала; кроме редких случаев, когда пациентка паниковала или что-то в этом роде. Мелисса просто хотела убедиться, что Лора максимально расслаблена рядом с ней. Когда напряжение связанной и 

зияющей женщины быстро растаяло — и Мелисса услышала мягкий вздох удовлетворения, сорвавшийся с губ Лоры — она знала, что ей это удалось.

Вскоре все двадцать дюймов твёрдой стали были зарыты в ректум Лоры. Мелисса убрала большой палец с счастливого бугорка, с которым играла, чтобы управлять рычагами зеркала. При этом она услышала разочарованный стон, сорвавшийся с губ другой женщины.

«Хорошо, давай посмотрим, насколько широко я могу тебя здесь раскрыть»,  — приятно сказала Мелисса, мягко, но твёрдо расширяя лезвия зеркала всё шире и шире.

Да, пожалуйста, давай,  — молча ответила Лора.

Когда связанная женщина почувствовала, как её нижнее отверстие расширяется к своему максимальному растяжению, она тихо застонала в чувственном блаженстве.

•  •  •

«Так, теперь давай раскроем эту попку хорошенько и широко»,  — нетерпеливо сказала блондинка-медсестра, грубо раздвигая лезвия зеркала быстрее, чем было необходимо.

Нет, спасибо, давай не будем,  — пожаловалась Эмили про себя.

Стон агонии сорвался с её губ, когда зеркало — которое садистская медсестра между её широко раздвинутыми ногами бесцеремонно засунула в её ноющую попку — расширилось до её максимального растяжения за секунды.

«Что? Это всё, что у тебя есть? » — недовольно сказала Лана, когда лезвия встретили сильное сопротивление и перестали раздвигаться на жалких трёх и трёх четвертях дюйма в ширину.  — «Твоя сестра — напомню, того же возраста, что и ты»,  — сказала она, указывая в сторону другой 18-летней девушки, которая тихо всхлипывала, только что пережив почти идентичное, ненужно быстрое расширение,  — «Раскрылась до гораздо более респектабельных четырёх и трёх четвертей дюймов для меня!

Придётся сделать твоё анальное расширение моим личным проектом, не так ли»,  — продолжила она сердито. Она была глубоко разочарована очевидным недостатком надлежащего анального обучения младшей Уайлдер.

Лана вытащила свой медицинский планшет, открыла контрольный список физического осмотра Эмили и отметила галочкой пункт «Рекомендуется анальная терапия». Рассеянно она пролистала несколько дополнительных форм и вписала своё имя как терапевта, прежде чем убрать устройство и вернуть внимание к неудовлетворительному анальному зеву перед ней.

Она не сомневалась, что доктор Дермотт одобрит лечение. Хотя некоторые женщины, которых она рекомендовала для анальной терапии в прошлом, действительно в этом не нуждались — и рекомендации Вероники, как и ожидалось, отклонялись,  — Эмили действительно могла бы использовать немного помощи в отделе растяжки попки; и Лана была полна решимости быть той, кто даст молодой женщине всю «помощь», в которой она нуждалась.

Всё, что могли сделать Кора и Эмили,  — это лежать и терпеть, боясь, что дальнейшие протесты приведут только к новым шлепкам по грудям открытой ладонью. Ни одна из женщин не была истинной мазохисткой; в отличие от их сестры, Наоми. Боль сливалась с удовольствием только при наличии здоровой дозы сексуального возбуждения. Без необходимого уровня возбуждения боль была просто болью. Однако для истинных мазохистов боль была неотличима от удовольствия; и удовольствие от боли. Щедрое применение любого из этих ощущений автоматически вызывало сексуальное возбуждение в ответ. Обе сестры знали, что если Наоми когда-либо познакомится с этой садистской медсестрой, они великолепно поладят.

Теперь, когда обе её пациентки были полностью расширены — относительно говоря,  — 

Лана вытащила длинную фиброоптическую камеру из ближайшего ящика. Она проверила индикаторы, запустила устройство через диагностическую самопроверку и убедилась, что оно правильно установило связь с её медицинским планшетом. Убедившись, что устройство записывает видео высокого разрешения для последующего просмотра Вероникой, она размотала устройство и начала продевать гибкую трубку в полупросторную попку Коры.

Тихо проклиная себя, когда она слишком часто сталкивала устройство со стенками расширенного ректума старшей Уайлдер, она почти пожелала, чтобы ей назначили пациентку в возрасте сорока или пятидесяти лет; даже 30-летние обычно были довольно лёгкими для этой части осмотра. Женщины постарше всегда расширялись гораздо шире и давали ей значительно больше пространства для манёвра тонким фиброоптическим кабелем. Конечно, они были далеко не так забавны, как молодые женщины в конце подросткового возраста или начале двадцатых. Хотя они не могли расширяться так широко, как их старшие коллеги, заставлять молодых женщин расширяться до самых больших размеров, на которые они были физически способны — по крайней мере, на данный момент их жизни,  — было для Ланы гораздо веселее.

И ещё веселее, когда она могла достаточно убедительно обосновать Веронике, почему молодой женщине нужен полный режим анальной терапии с медсестрой Ланой в качестве терапевта!

Сессия записи заняла около пяти минут для Коры, поскольку почти четыре фута трубки были засунуты полностью внутрь молодой женщины; до входа в её тонкий кишечник. На протяжении всего процесса Кора подпрыгнула лишь несколько раз, когда медсестра задевала чувствительное место, но в остальном молчала. Кивнув с удовлетворением после просмотра записанного видео, чтобы убедиться, что оно приемлемого качества, Лана начала вытаскивать трубку обратно.

Ещё одна осталась, подумала она себе, поворачивая фиброоптическую камеру к младшей сестре Уайлдер. Снова взглянув на жалкий трёх с тремя четвертями дюймовый зев — если его вообще можно было назвать правильным анальным зевом в наше время,  — обеспеченный запертым в открытом положении стальным зеркалом, расширяющим необученный сфинктер так широко, как он мог, Лана вздохнула с покорностью. Она ненавидела работать в таких тесных пространствах!

Ну, видеозапись ректума Эмили была единственным, что отделяло Лану от следующей фазы осмотра девушек. Симпатичная, но садистская блондинка-медсестра с нетерпением ждала следующего этапа; это был её любимый!

•  •  •

«Боже мой, хватит заставлять нас обеих смеяться, Лора! » — воскликнула назначенная медсестра 46-летней связанной женщины, пытаясь удержать фиброоптическую камеру ровно, чтобы записать самые глубокие уголки широко расширенной ректальной полости перед ней.  — «Ты иногда слишком смешная для своего же блага, знаешь? » — поинтересовалась она, всё ещё смеясь над восхитительным чувством юмора другой женщины.  — «Эта штука снимает хорошее видео, но не если мы умираем от смеха! И так доктор Дермотт уже будет спрашивать меня, почему изображение такое дрожащее, когда у меня было столько места для работы»,  — сказала она, намекая на пяти с семью восьмыми дюймовое в диаметре отверстие, в которое она продевала камеру.

«О? И что ты собираешься делать? » — поинтересовалась Лора, всё ещё посмеиваясь над весёлой непристойной шуткой, которую её начальница Беверли рассказала ей на днях.  — «Начать всё 

сначала? Это было бы так ужасно для тебя, пришлось бы засовывать ещё больше вещей мне в попку! »

«О, это действительно не было бы»,  — уступила Мелисса своей пациентке.  — «Хотя, если бы у меня был выбор, эта мелкая штучка не была бы тем, что я хотела бы засунуть сюда»,  — добавила она с озорным выражением на симпатичном лице.

«Медсестра Мелисса! Ты предлагаешь трахнуть свою собственную пациентку! Как не профессионально с твоей стороны! » — сказала Лора, пытаясь звучать оскорблённо, но её остаточные хихиканья не позволили ничего подобного.

«А что, если и так, Лора? Здесь нет политики против этого; конечно, если это не в рабочее время»,  — ответила Мелисса; её щёки слегка покраснели, когда она наконец-то испытала запретные воды.

«Мелисса, я думаю, я слишком стара для тебя. Сколько тебе лет, кстати? Двадцать восемь? Двадцать девять? » — спросила Лора.

«Спасибо, ты слишком добра! Я хотела бы ответить тебе подобным комплиментом, но мы обе знаем, что у меня есть твои полные медицинские записи на планшете»,  — сказала Мелисса, благодарная за комплимент.  — «Но, отвечая на твой вопрос, я не так уж намного младше тебя: мне тридцать девять».

«Правда! Ну, это совсем другое дело тогда»,  — сказала Лора, глядя на — внезапно ещё более привлекательную — брюнетку-медсестру с очень... интересными сценариями, разыгрывающимися в её голове.

Может, немного траха и вправду может быть частью долгосрочного плана лечения, подумала она себе; для нас обеих. Ментальный образ себя, оргазмирующей на рабочем конце страпона пышногрудой брюнетки-медсестры, был действительно приятным.

Неудивительно, что воображение Мелиссы разыгрывало очень похожую сцену; только с перевёрнутыми ролями.

Боже! Я люблю эту клинику, подумала Лора!