Мальчики спорят. Тематика: Ебут мальчика рассказ

-Давай за дверь, Андрей, спрячемся... Не будем руки мыть! -предлагает Максим ему. Направляяся в угол стены уже, у окошка за дверью, первым…

Андрей же, на что, когда очередь наша к умывальникам уже подходит, волю его осмеливается не выполнять. А тщательно копирует за мной все движения, в процессе омовения святых моих самых, в глазах его, пальцев.

-Мне мама сказала, что ручки нужно после улицы, до локтей мыть!.. Мы в песке, тут выше, тоже пачкаемся. -Объясняю я ему, намыливая, молочные свои с ямками, детские локотки.

-Так, Оксана?!! Да??? -случая продемонстрировать послушание передо мной, счастливый возможности такой, Андрей, конечно не упускает. -Правильно?.. Я хороший??! -млеет он, таит, сияет и лыбится.

-Да... -машинально отвечаю ему… Вниманием своим, я погруженная в зеркало. На отражение в нём Максима... Злобно скрестившего перед собой руки, и с презрением впивающегося взглядом, в напротив, совершенно не замечающего его Андрея… А застывшего в процессе любования, в том же зеркале перед раковинами, собою. Что Максиму рисуется понятно, что ещё более дерзким.

Далее, все перемещаются, за накрытые няней в зале группы, к обеду уже нам, столики... И один лишь Максим только, остаётся по-прежнему, на выбранном своём им посту… У плетённого виноградником снаружи, и от того романтического весьма, притемнённого в санузле за дверью, окошка.

Подождав минут пять за столом, отсутствием его я начинаю уже раздражаться. Соревноваться друг с другом до смерти- дело для нас всех обыденное... Но, есть без друга самим, для советских детей -это подло!.. И глотая слюни, на очень любимый теперь, раз нельзя его нам с перловкой рассольник, мы с Андреем поэтому, просто сидим...

А радостно болтающий, новыми своими, красными и лоснящимися ещё, сандалиями под столом он, настрой недоумевающий мой, только усиливает. Счастье своё, что хороший он для меня, вывод сделавши, таким образом он его выражает... И с влюблённым, полным признательности за то, взглядом, поедая меня тет-а-тет за столом сейчас, вместо супа, уж слушком пацан, я понимаю назойлив!.. Заполучив всего несколько дней как, новорожденного мамой, младшего ещё себе ребенка, Максима я сейчас, как никто понимаю!..

Непрошенный брат- хуже татарина!

Мне…, пока мама, бросив меня ради этого, на целых несколько вечных дней, покупала себе это живое убоище, почему-то в роддоме… Папа, напротив… Сандалики, по просьбе её, прикупил к розовому платью, зачем-то, коричневые, и пацаньи!..

А Андрей- говнюк этот мелкий, маму у Максима тоже, как и мой новый, ворующий… Подтерев одни только сопли свои… Умудрялся, каким-то образом, становится сразу красивым и стильным, с больной только бабушкой, не ходячей живя…

А уж, как он умел окружающих всех, на симпатии к себе разводить! У блондина-Скорпиона, такого всего сладкого, в шестом аркане любви, к тому же рождённого, гениальный просто, для этого был талант! Ангельским своим и видом, и искусством говорить со всеми, обязательно чувственно, маленький Купейдон наш, каждого, моментально так, на себя и подсаживал…

Но, я-то, подкованная, на гипноз сей, Андрей, не думай, что тоже поддамся!

Мама у меня копилку ещё, денежек до краёв полную, в магазин свой, детячий этот, без спроса вообще, забрала!.. Тоже небось, сандальки красные Кольке купит теперь своему...

Но двигать к соратнику по несчастью такому, Максу... Дабы выяснять ожидания моего королевского его причину, я нахожу для себя не приемлемым! Как по статусу. Так, и внимание воспитателя, к ситуации  привлекать такой, не желая... Что в обедающей группы тишине сейчас, сделать весьма сейчас, в общем, не сложно…

Но начавшая течь, перед взором моим уже ноздря Андрея, желание оставаться с ним, и без того совсем шаткое, в конец убивает... От «загляденья» такого стремясь избавиться, выдвигаюсь я всё же, к другу в умывальной обратно.

-Идём есть, Максим! -говорю. Претенциозно высматривающему ему сперва, под нагрудным карманом сарафанчика, должные быть, в представлении его у четырёхлетней меня сиськи. И вероятно найдя их, всё же, наконец-то, Максим поднимает взгляд свой отчаянно печальный, мне ещё и в глаза... Что за выходки у него это, пока искренне не понимающие.

-Поцелуй меня, Оксана! -неожиданностью требования обескураживая, заявляет в ответ мой рыцарь. Выход из убежища своего, настырно ногою мне при этом преграждая… Так, что молча и недоумевая, что происходит, смотрю вникая на ожидающего действий моих, я него.

-Я тебе, что? Не Лучший уже? … Андрея ты теперь, любишь?.. Да-А, Оксана?!! -негодует Максим.

-Я тебя люблю. -от ситуации, и дома, и здесь сейчас, мне тошно так уже, что сама бы, манипуляции такие устроить ему, была бы сейчас не против.

-Мама моя: -Андрюшенька, таА-кой, хоро-О-ший! -Максим кривит под женский голос. -Говорит!.. И ты тоже, за него теперь?.. Да???

-Я не говорила, что он хороший!.. -цежу я сквозь зубы, -Я только: -Да, -сказала! -расставляю я смыслы, вспоминая происходящее.

-Что?.. Я если руки не помыл, то не хороший сразу?.. Любить меня уже, нельзя???

-Я не знаю, Максим, почему мамы, хороших только любят детей… Я не мама ещё, чтобы такое понимать!..

Я тебя по-разному люблю... Любого, то есть… Всякого, Максим!.. Извини, не знаю я, как правильно сказать. -растерявшись, анализирую я ему вслух... Но, что манипуляции, разочаровывающие такие его, совсем меня не достойны, тем не менее осознаю прекрасно.

-Поцелуй меня, тогда!!! -Максим, по-прежнему, напирает…

-Нет! -отвечаю… Не вынуждением таким дешёвым, представляла я первый себе поцелуй мой.

-Тогда-А!… Я буду стоять здесь!.. Пока не поцелуешь. -заблуждаясь, что жилу мою, на испытание слабую он нашёл, триумфальное уже Максим предъявляет в моменте лицо. Пока я, недовольно отвернувшись, рассматриваю сидящую на виноградном усе в окне, больную синюю стрекозу. И окончательно решив, что мир весь охренел по ходу, уходить разворачиваюсь…

-Как хочешь! -махнув на него, прифигевшего от этого ручкой, я переступаю через его, невесть мне какую преграду-ногу... И за стол обратно вернувшись, сильно пинаю под ним по ближайшей ко мне ноге, Андрея. -Угомони-Ись уже! Сандалями своими махать!!! -этого тоже, я заставляю надуться... И какое-то время после чего, сидим мы молча, не двигаясь. Голодный Андрей, раз я не ем, даже понимая, что Макс не придёт уже, к еде тоже не прикоснётся…

-А где …М-аА-ксим…??? -слышим далее мы, взволнованную весьма воспитательницу… -Андре-еЕй, где друг твой?!! -обращается она с придыханием. Но, от вжавшегося его в стул сейчас, друга не сдающего, остаётся она протяжное время ожидая, без ответа.

-Окса-аА-на?!! … -истерично вскрикивает уже, переживающая, что потеряла ребенка, женщина.

-У него живот болит... Он в уборной. -промолчав тоже немного, не желающая врать я, вытаскиваю ей, покрасневшей от ужаса уже, из себя версию. Где пропавшего стоит искать.

-Уже прошёл, Людмила Алексеевна…  -Максим вынужден теперь выйти... И сев тут же за столик, демонстрирует нам, что повторять за мною, не хуже Андрея умеет. Тоже пиная его со всей дури, по не болтающимся уже совсем, ногам. И заставляя того расплакаться.

… -Ты же не пугай меня так больше, …пожалуйста!.. -Слезами тоже зашедшаяся воспитательница, тяжело приземляется на детский рядом с ней стул… Не в состоянии, руками от стресса пережитого, трясущимися, откопать в стола своего ящике настойку Пустырника… Она просит кого-то из детей, позвать с кухни нянечку…

Пока, по выжидательно уставившимся друг на друга, парням моим за столом в это время, я считываю их мысли. О воспоминании, накануне только произошедшего между ними, спора…

Кого из них первого я поцелую!

Андрей в котором, поцелованный мамой Максима в лоб, за то, что мальчика отыграл ей, раз бабушке помогает хорошего. Что и Оксана тоже, значит любит его, Максиму тогда заявившего!..

Не может Максим, быть мне Лучшим значит. Раз не так же, как Андрей он хорош! И что бабушка сказала ему, что раз он милый всегда такой, то все девочки, его и будут!

-И, Оксана, значит тоже, Максим!

А Макс же, не наивный такой, Андрея в споре их, убеждать стал в обратном... Что девочкам, Лучшие Самые -плохие, как раз таки мальчики!.. Хулиганов они, сильных и наглых любят! А не сопливых таких, бабушкиных внучков.

И вылились прения, по логике теперь в соревнование их. Кто первый, желаемый поцелуй этом от меня, теперь и урвёт из них... Методам своим- противоположным при этом, конечно, не изменяя…

-Я буду так делать Оксане, как мамам не нравится! -заявил Максим.

-Оксана маму слушается! Она никогда не поцелует плохого! -ответил приятель ему.

На том, кулаки вчера они, и разбили…

….

Продолжение, после рецензии. ))